– То есть ты все уже решила?

– Да. Из твоих воплей я много интересного узнала и знаешь что, я с тобой не согласна, она несчастная девочка, мне её жалко.

– Ой извини, но не верю я в твою жалость!
– Засмеялся я принимая игру.

– И зря.
– Лариса пожала плечами.
– Посмотрев на неё я вспомнила себя в её возрасте.

– В её ли?
– Усомнился я.

– Ну ладно, не в её, помладше, но вспомнила. Я же точно такая же лимитчица-привинциалка была, только без мешающего лезть наверх багажа глупостей. А теперь, имея возможность, хочу помочь, хочу почувствовать её благодарность.

– Уж не влюбилась ли ты?
– Усмехнулся я.

– Может и влюбилась, тебе-то что!
– Повысила голос Лариса и снова коротко взглянув на дверь еле сдержала улыбку.

– Но у неё больной ребенок!
– Возмущенно воскликнул я принимая пас.
– Зачем тебе это надо!

– Да, у неё больной ребенок и что!
– Вызверилась она и без паузы продолжила тихим грустным голосом.
– А у меня нет и никогда не будет. Ну и что, пусть больной, с моими деньгами сделать его здоровым я смогу.

– Уверена?
– С сомнением уточнил я.

– Из того, что она мне рассказала, не на все сто, но шанс есть.

– Ну да ну да!
– Загудел я театрально взмахивая руками.
– Ты, мать, совсем с катушек съехала! Тихо шифером шурша крыша едет не спеша! Ты готова кинуть несколько сотен тысяч долларов на ребенка чья дура-мать ничего не видит за пеленой собственного эгоизма!

– Да слышала я, что ты там орал!
– Перекрикивая возмутилась она и плеснула в меня водой.
– А я с ней разговаривала и понимаю её! С теми козлами, что к ней клеились, я бы и за все сокровища Крёза за руку не подержалась, не то что за эфемерную надежду на какую-то помощь!

– О-ё-ёй!
– Возопил я.
– А тебя она полюбит и будете вы жить долго и счастливо даря друг другу волшебные ночи! А по выходным вместе возить в футбольную секцию её здоровенького как его там! А потом еще одного усыновите или ты отправишь её куда-нибудь в Ниццу где она с удовольствием залетит от достойного самца и будет вас уже четверо счастливых - две мамашки и две малышки! Так?! Да?! Эту картинку ты себе нарисовала?! А вот обломайся! Эта дура достойна только гнить в своем бараке вместе с подыхающей мамашей и кривым выблядком! Её....

– Нет!!!
– Оборвал меня крик Таньки.
– Нет!

– Что нет?
– Мгновенно осадив тон до спокойного я повернулся к замеревшей в дверях девчонке - зрелище восхитительное: левая нога нервно подрагивает, руки так вообще трясутся словно держат работающий перфоратор. И два сплошных потока слез полноводными реками текут по щекам разделяясь на трясущимся подбородке часть срывается водопадами, остальное по шее и вниз, по обнаженному телу мчит к ногам.
– Что нет?
– Повторил я вопрос спокойным голосом.

– Прости меня!
– Она прыгнула ко мне, рухнула на колени и схватив руку начала её целовать.
– Прости, прости, прости, я, я , я, я не понимала, я, прости, прости...

– Не меня.
– Остановил я её причитания и легонько оттолкнул.

Танька метнулась к Ларисе и тоже постаралась схватить её за руку, но она не дала, а легко приподняв плюхнула в воду и крепко прижав сама начала её целовать в мокрые от слез щеки.

– Тихо, тихо милая, все будет хорошо, - запричитала Лариса, - все будет хорошо, все уже позади. Тихо, тихо.
– Она обняла её прижимая к себе и баюкая как маленькую. Так вот почему вода такая теплая, - догадался я, - ай да Ларка, ай да козища коварная.

– Ну вы милуйтесь, раз уж такое дело, - я поднялся, - а я пожалуй пойду перекушу.

Выйдя в гостиную я подкинул в камин пару поленьев, потом прошвырнулся по столу выбирая чем бы перекусить, хмыкнул, заметив опустевший танькин стакан и собрав на тарелку всего по чуть-чуть расположился в кресле у камина с собранной снедью и бокалом вина. Полюбовавшись весело расползающимися по добавке языками пламени взял пульт и привычно пробежав по списку доступной музыки, коей у Ларисы была просто восхитительная подборка, остановился на Орфее Монтеверди. Погромче, погромче, погромче и еще малость погромче - самое то. Трубная токката взорвала тишину унося ввысь, я сделал большой глоток вина, откинул назад голову, закрыл глаза и не глядя отправил в рот кусочек сыра. Голова чуть закружилась, я с наслаждением отдался ощущению пропуская через себя пение хора нимф и пастухов.

Не к месту вспомнилась детская страшилка про семейную пару пожилых врачей чью любимую собачку насмерть переехала девочка на велосипеде. Бред конечно, но возле пионерского костра, в турпоходе, история шла на «ура!», заставляя девчонок делать круглые глаза и плотнее жаться к мальчишкам даря им первые эротические фантазии и сны после которых трусы оказывались мокрыми от полюции.

Нагнетая жути история, естественно, представлялась как настоящая, вычитанная в газете «Правда». Злые врачи, огорченные гибелью любимой болонки похищали девочку, на кухне проводили страшную операцию: отрезали ей руки по локоть и ноги по колено пришивая на их место лапки почившей собачонки. Потом колдовали с мозгами совсем превращая девочку в животное. Так она у них и жила почти год, до тех пор, пока они не ушли на работу забыв оставить ей попить. Мучимая жаждой девочка-собачка влезла на раковину, своими культяпками открыла воду, а закрыть не догадалась, вода начала заливать соседей снизу, те вызвали милицию и сантехника, квартиру вскрыли и все дружно, включая милиционера, грохнулись в обморок увидев какое существо их встретило на пороге. Врачей, естественно, расстреляли, а девочку пришлось усыпить, чтоб не мучилась.