Минут пять я спокойно и с удовольствием ел, потом кивнул ходею указывая на пустую рюмку.

– Перекусил?
– Поинтересовался Василий, я кивнул.
– Вот и славно. Теперь можно выпить, покушать и поговорить.

– Меня прислали поблагодарить за отличную работу по Оршанской бетонке и подтвердить намерения по Печерам.
– Начал я с удовольствием отслеживая путь сгустка ледяной водки к желудку.

– Где?
– Тут же прервал меня Вася.

– Все с собой, - заверил его я, - и очень хотелось бы закрыть вопрос с Печерами до мая.

– Это возможно, - чуть подумав ответил он, - но будет дороже.

– На сколько дороже?

– Полкило.

– Примерно так мы и рассчитывали, договорились.
– Согласился я, Василий кивнул холдею отдавая команду налить по новой.

– Есть еще одна тема.
– Заговорил я салютуя хозяину рюмкой.
– Нужны заброшенные деревни с угодьями.

– Этого говна хватает.
– Заверил меня Вася закусывая грибочком.
– Выбирай и плати.

– Все немного сложнее.
– Протянул я и он посмотрел на меня недовольным взглядом. Всякие сложности Вася терпеть не мог.

– В чем сложность?

– Тот, кому это надо, очень могущественный человек и с ним лучше о чем-нибудь договориться, чем просто продать землю.

– Все вон.
– Немедленно распорядился Вася.
– Стой, сперва налей.
– Тормознул он халдея.
– Выкладывай.
– Приказал он когда мы остались одни.

– Несколько тысяч значится...
– Протянул он когда я закончил краткий рассказ о намерениях и возможностях Петровича и задумался. Я встал со своего места, обошел стол, налил ему водки и вернулся на место. Думал Вася долго, минут десять, потом молча выпил, закусил черной икрой и наконец заговорил сильно растягивая слова.
– Тема интересная, правильная тема. У меня будет хорошее предложение для него. Организуй нам встречу.

– Что нибудь передать?
– Поинтересовался я.

– Передать?
– Вася снова задумался, на сей раз всего на пару минут.
– Нет, конкретного пока ничего не скажу, а передай ему следующее: когда Борьку короновали, в 91-м году, я в его штабе близко сидел и лично в подготовке коронации участвовал. И была одна проблема, не на чем присягу приносить, нормального экземпляра Конституции нет. Закрутились с этими хлопотами и как-то забыли все, что у нас Конституция больше на тетрадку похожа, чем на фолиант на котором присягу приносить можно. До коронации час и что делать никто не знает. Но нашелся один умник, - давайте, - говорит, - любую книгу посолидней возьмем, обернем её красной тряпкой и все, он же не читать её собирается, никто ничего не заметит. Случайно у одного из прислуги нашлась большая книга, солидная, ребенку на день рождения купил и на работе до времени прятал. В запасниках нашли флаг, оторвали от него кусок, завернули, красиво получилось, солидно, и поклялся наш первый президент чтить и соблюдать книжку Носова «Незнайка на Луне».
– Он внимательно посмотрел на меня ожидяа реакции, но я предпочел промолчать. Тогда он приподнял свою рюмку, грустно заглянул в её пустоту и громогласно рявкнул.
– Все сюда!
– В комнату тут же вбежали трое официантов и два охранника.
– Наливай.
– Приказал он.

– Я впишусь, - крякнув сказал Вася когда мы выпили, - впишусь не за бабки, а за то, что хорошее дело задумано.

– Спасибо.
– Я благодарно кивнул, а про себя подумал, что не ошибся с выбором Васи в компаньоны Петровичу, эти двое друг друга стоят, общий язык найдут и про меня не забудут.

– Пока не за что.
– Отмахнулся он.
– И сегодня я тебя не отпущу, надо это отметить.

Я внутренне содрогнулся и подмигнул Васе, тот в ответ довольно заулыбался.

Наташа.

Господи, как же мне хреново!

Сегодня среда. О том, что сегодня среда мне сообщила уборщица. Ну как уборщица, помощница по хозяйству, горничная, просто я её по барской привычке называю уборщицей. Она же сообщила, что время уже девять утра. Вчера вечером, примерно вечером, да - кажется еще вечером, не ночью, водитель затащил меня домой. Остальное помню смутно или не помню вообще. До машины дошел сам, это помню точно. Потом не помню. Кажется включался где-то в дороге по естественной надобности. Потом снова не помню. Еще помню кусочек в котором матерящийся водитель обшаривает мои карманы в поисках ключей, а я держусь за дверь.

Теперь вот. Наташа. Уборщица. Как всегда всем недовольная расталкивает меня и что-то говорит про девять утра и работу. Она приходит ко мне три раза в неделю: понедельник, среду и пятницу. Не по времени, просто днем, пока меня нет. Убирается, стирает, гладит, может сходить в магазин, если я запиской попрошу об этом. Даже может что-то приготовить, но последнего я стараюсь избегать - готовит жутко. И вот, надо же, именно сегодня она решила прийти пораньше, теперь изображает из себя мою совесть всеми силами стараясь вытрясти из кровать и отправить на работу.

Нет. На мою совесть она совсем не похожа, не может быть у меня такой совести.
– Думаю я, а ей бурчу что-то специально нечленораздельное и заматываюсь в одеяло. Моя совесть утонченная, красивая, стройная. Блондинка или брюнетка - без разницы, но обязательно с высокой, крепкой грудью привлекательно выглядывающей из глубокого декольте. А эта! Нет - вы только посмотрите на нее (с бадуна не рекомендуется) - она в свои 45, ягодка, блин, выглядит на полные 60. «120х120х120 - гражданочка, где будем талию делать?» Еще и сиськи размера примерно эндцатого до пупка свисают. О! Пупок!
– Где пупок, там и талия. Но там даже не «120», а все «160» - реально в ширь и ввысь одинаковая. И, что самое смешное, замужем! И детей двое. Взрослые уже.