— Квентин всегда был изрядным болтуном, — вспоминает Эйвери. — Разница лишь в том, что сейчас все его слушают.

Поначалу между ними были некоторые трения.

— Мы немного соперничали в том, кто больше знает о кино, — говорит Эйвери. — В конце концов мы поняли, что, хотя мы разные люди, вкусы у нас одинаковые. Это была судьба.

Эйвери, внесший свой вклад и в сценарий «Криминального чтива», рассматривает себя и Тарантино как участников движения «от видеопроката к экрану».

— Киношколы стали совершенно закрытыми заведениями, — говорит Эйвери. — Но есть целая генерация режиссеров, вышедших из видеопроката. Сегодня все имеют доступ к тысячам фильмов.

Неудивительно, что некоторые правоверные критики называют работы Тарантино вторичными. Они обвиняют «Бешеных псов» в наглом заимствовании из кинофильмов прежних лет, в частности из «Убийства» Кубрика.

— В основном критика была благосклонна ко мне, — говорит Тарантино, до сих пор сожалея о том, что нью-йоркская критикесса Паулина Кейл («мое самое большое откровение, мой Кингсфилд») ушла из профессии незадолго до выхода «Бешеных псов». — Но несколько критиков сказали с иронией, что «Бешеные псы» напоминают пособие по кино, что это скорее фильм о кино, чем о случае из жизни. Я не согласен. Думаю, одна из сильных сторон этого фильма — достоверность. Он знакомит вас с криминалом. Но мне нравится мысль, что в моих фильмах много заимствованных кинонаходок. Многие режиссеры, которых я люблю, поступали так. — Неожиданно лицо Тарантино искажает дикий оскал. — Дело в том, что кадров, которые я действительно своровал, никто еще не заметил… Когда вы делаете фильмы, вы стоите на построенном раньше фундаменте и можете как угодно его использовать. Я комбинирую фильм о кино с обычным фильмом. Я хочу делать фильмы о кино с вплетениями из реальной жизни.

Результатом художественной жестокости, которой отмечены вышедшие до сих пор фильмы Тарантино, стала репутация — как и у его предшественника Пекинпы — поэта насилия. Зрители, вероятно, помнят сцену отрезания уха в «Бешеных псах», разыгранную под зажигательные переливы классики 70-х — песню «Stuck in the Middle with You» группы Stealers Wheel.

— Меня никогда не волновало, что зрители уходят, — говорит Тарантино. — Это значит только одно: эпизод работает. Зайдите в любой видеопрокат — девять из десяти боевиков гораздо кровавей моих фильмов. Но мне неинтересно заниматься мультипликацией. Мне интересно изображать настоящее насилие.

Когда Тарантино показывал этот фильм на фестивале фильмов ужасов в Испании («Бешеные псы» стояли в программе после сплаттер-фильма Питера Джексона «Живая мертвечина»), он думал, что обретет здесь зрителя, который не брезгует садизмом.

— Так вот, с просмотра ушло человек пятнадцать, включая Уэса Крейвена [культового мастера ужаса] и Рика Бейкера [художника по спецэффектам в фильмах ужасов], — сообщает Тарантино. — Уэс Крейвен — парень, который поставил «Последний дом слева», господи боже мой, уходит с моего фильма! Стюарт Гордон, парень, который сделал «Реаниматора», член жюри, — и тот схватился за голову. Это была истерика.

Потом Тарантино бегал к Бейкеру, который сказал ему:

— Квентин, я ушел с твоего фильма, но я хочу, чтобы ты воспринял это как комплимент. Понимаешь, я занимаюсь фантастикой. Оборотней и вампиров не существует. А ты занимаешься самым настоящим насилием, с которым я не хочу иметь ничего общего.

«Криминальное чтиво» тоже не страдает нехваткой крутых сцен, достаточно вспомнить незабываемый эпизод изощренного садистского гомосексуального изнасилования.

— Так ведь и в «Избавлении» есть то же самое, — говорит Тарантино. — А эти три анальные сцены в «Я — американец»? Да они уделают кого хочешь в этой категории!

Как выяснилось, никому не удалось уделать «Криминальное чтиво» в Каннах. Присуждение «Золотой пальмовой ветви» удивило многих, но только не Тарантино.

— Я думал, что это торжество равных возможностей, — улыбается он. — В принципе никто не знал нашего фильма, и вдруг — бац! Все равно что люди, которые понятия не имеют, что такое эта «Пальмовая ветвь», вдруг узнают, что выиграли ее. Прямо как фильм «Секс, ложь и видео», который тоже неизвестно откуда взялся. После Канн я поехал в Париж передохнуть. Скажу вам по дружбе: если вы получили «Пальмовую ветвь», не заезжайте в Париж на отдых. Канны — это их «Оскар», поэтому к вам постоянно подходят и достают вопросами: «Вы тот американец, который взял главный приз в Каннах?»

Сегодня Тарантино, у которого в данный момент нет подруги и который, похоже, отказался от своей привычки завязывать романы с актрисами, занятыми в его фильмах, говорит, что хочет сделать перерыв.

— Я должен немного пожить человеческой жизнью, — утверждает он.

Однако при его пристрастии к кино отдых вряд ли затянется. Впереди у него — роль Джимми Дестини в фильме режиссера Джека Барара «Дестини включает радио». После этого он будет снимать один из эпизодов антологии «Четыре комнаты», в которой также участвуют режиссеры Эллисон Андерс, Александр Рокуэлл и Роберт Родригес.

Тарантино, заслуживший слова благодарности Курта Кобейна на вкладке к альбому «In Utero», судя по всему, вот-вот превратится в кинематографическую икону. Однако его мать, из уважения к сыну бойкотирующая «Прирожденных убийц», говорит, что успех еще не испортил его.

— Нет, я не заметила в нем никаких перемен. Он по-прежнему уверен в себе.

Что касается долгосрочной перспективы, Тарантино говорит, что хочет просто следовать тем же опасным путем который сам для себя избрал.