Раненые воины топтались около меня, с опаской поглядывая и размышляя, стоит ли обращаться к единственной знахарке, у которой явно садистское настроение. Самым смелым оказался Кроха, и сунул мне прямо под нос распоротое плечо. После чего мужественно терпел все мои измывательства.

– Ты вернулась другой!
– заключила Фая, внимательно разглядывая меня, издевающуюся над флегматичным богатырём.

– Я обычная!
– рычала я, затягивая повязку на конечности друга.

– Рука синеет, - решил просветить нас Кроха, вмешиваясь в разговор. Впрочем, нам было не до него, и мы продолжали препираться не реагируя по жалобные всхлипывания.

– А я говорю, что ты стала другой!
– не отставала подруга. Воспользовавшись богатырём, как скамейкой, она поставила ногу ему прямо на причинное место.

– И ещё кое-что теперь отпадёт!
– прохрипел несчастный, но на парня решительно никто не обращал внимания.

– Фая! Со мной всё нормально!
– настаивала я, завязывая всё туже кусок тряпки на руке верзилы.

– Зато со мной нет! Рука же синеет, и кое-что расплющивается!
– чуть ли не пропел парень. Мы с подругой сжалились: она убрала ногу, а я руки... Кроха по-быстрому улепётал от нас, жаловаться друзьям, чтоб те ни за что на свете не просили чокнутых девок их лечить: "Залечуть насмерть, ещё и самого ценного под шумок лишат!" - делился ощущениями он, придерживая целой рукой мотню штанов.

– На перевязку придёшь!
– догнал мой крик друга.

Он вжал голову в плечи и клятвенно уверял, что с перевязкой справится сам, а если и нет, то на крайний случай попросит друзей, чтоб руку отрубили.

– Что-то с тобой не так!
– заключила подруга.

– Фая!
– срываясь в истерику прорычала я.
– Он... Он... Он - король! Он врал мне!

– Ну и что?
– пожала плечами сестра.
– Насколько я помню, ты от него готова была бельём грязным отмахиваться, лишь бы не подходил. Или что-то изменилось?

Я опустила голову, шмыгнула носом.

– Изменилось, - созналась я, и она замолчала, понимая насколько всё плохо.

Фая сочувственно похлопала меня по плечу.

– Держись!
– сказала она и тут явился Шелест-предатель, ухватил меня за руку и поволок в шатёр. Он втолкнул меня первой, чтоб не сбежала. Шагнув пред светлы очи товарищей, я замерла не зная, как себя вести. Боялась поднять глаза, поэтому смотрела в пол. Тень поглядывал на меня с интересом - смущение на моей физиономии он видел не так часто. Тай сидел в раскладном кресле. Ольгерд стоял рядом с ним, а позади меня, отступные пути перекрыл Шелест. Все трое мужчин вонзили в меня взгляды.

Тишина. Они молчат. Я молчу. Ждём чего-то.

Не выдержал Шелест.

– Ну может, не будешь нас томить и всё расскажешь?

Я лично собиралась играть в партизанов долго, а парни начали допрос.

– Мы все видели, как его пырнули в самую грудь. И поверь, мы точно знаем, что после такого ранения не выживают!
– говорил Шелест.

– К тому же, упав с такой высоты на камни...
– дополнил Ольгерд.

– Мальчики!
– вышла из себя я.
– Какая разница "как"?! Главное, результат! Он жив! Он цел! Это самое важное!

Только я хотела удрать, как меня остановили.

– Ольгерд, пусть принесут воду!
– приказал король.
– Ори, останься.

Шелест и Тень, поняли намек и отправился вместе с командующим, а Тай сидел, ожидая, когда я подойду. Но... Ему пришлось позвать меня. А я старалась не плакать, и шаркая сапогами медленно, чуть ли не на подкрадушках добралась к нему, словно к разъярённому зверю.

– Ори, ну же! Я всего лишь король, а не вампир. Я не кусаюсь!
– насмешливо проговорил он.

Я сделала ещё шаг. Тут, как раз вовремя, принесли корыто, воду, полотенца.

– Ты поможешь мне?
– попросил Тай.

Конечно, я не оставила бы его сражаться за чистоту в одиночку, помогла снять грязные вещи, помыться. Обтирала его плечи, шрамы, и с досадой думала о том, что всё это мне придётся уже завтра отдать другой женщине. Ведь я не имею на него прав. Кто я по сравнению с принцессами и графинями? Пустое место?

Тай поймал меня за руку.

– Ори, останься сегодня в моём шалаше!
– попросил он.

– Если так хочет его величество!
– покорно ответила я.

– Что это значит?
– разозлился он, бросив мою руку. Отвлёкся на завязывание пояса на штанах.
– Там в пещере ты была другой... нежной, ласковой.

– Там в пещере, ты был моим... Таем... А сейчас...
– припечатал я, так и не решившись посмотреть ему в глаза.

– Я остался тем же! Ори!
– сцепив зубы, говорил он.
– Если бы я раньше сказал, ты повела бы себя так, как сейчас?

Я всё же посмотрела ему в глаза, и он окончательно взвился. Схватил меня, бросил на подушки, целуя, сжимая под собой. Не встречая сопротивления, отпустил, сел на краю, отвернувшись спиной ко мне.