Но раз он различает запахи, значит, всё дело в странном тумане, висящем непроницаемой пеленой над этим проклятым местом. Но где же тогда его друг?

— Дмитрий! — рявкнул Артём, уже совершенно не понимающий, в каком направлении двигаться.

Ответа не было. Туман, сомкнувшись вокруг него, лишил витязя последних ориентиров. Разведчик тщетно прислушивался, надеясь расслышать, как цокают о камни и развороченный асфальт когти нео, как шуршат их лапы, касаясь нанесённого ветром песка. Но ничего этого не было. Совершенная, абсолютная тишина. Мёртвая тишина.

— Други! — выкрикнул Артём в панике. — Где вы?!

Он никогда не боялся смерти. В Кремле витязя учили бороться со страхами, присущими каждому человеку. Учителя и сохранявший железную выдержку Дмитрий всегда твердили, что смерти бояться глупо — ведь все мы рано или поздно умрём, так зачем оттягивать неизбежное, подчиняясь предрассудкам? Напротив, нужно отринуть страх, посмотреть в глаза смерти и сказать ей: «Я не боюсь тебя!» Так Артём и делал. Всегда.

Именно за несгибаемую волю и спокойный нрав он, а не отличный боец Дмитрий заслужил право возглавить группу разведчиков. Требовалось разузнать, действительно ли похищенных недавно воинов Кремля нео держат в своём лагере для каких-то, одним им ведомых, целей.

Информация подтвердилась. Далеко на востоке, куда в былые времена разведчики никогда бы не отправились, нео бросали пленников в Поля Смерти, а сами довольно и сосредоточенно наблюдали за тем, как корчатся и умирают в муках их извечные враги.

Артём принял решение напасть на группу из девяти мутантов, отдыхавших перед казнью. Тогда в отряде Артема было шестеро воинов. Все как один — молодые, крепкие, озлобленные на обезьяноподобных варваров.

Разведчики налетели на устроившихся подле костерка нео как рассвирепевшие крысособаки на семью ленивых хоммутов. Троих мутантов изрубили ещё до того, как те успели схватиться за оружие. С остальными пришлось повозиться. Седой нео, которого Артём совершенно не принимал в расчёт как опасного бойца, словно тряпичную куклу, швырнул оземь одного из разведчиков, сломав тому позвоночник, затем принялся убивать пленников. Когда охваченные яростью витязи пробились к связанным людям, седовласый сбежал, оставив подле костра изорванные тела.

Артём и Дмитрий пытались спасти единственного выжившего, зажимая бедолаге рваную рану на шее. Без толку… Пленник метался в бреду, шептал что-то о шамах, которые нашли новый способ убивать людей, о злом тумане. Потом захлебнулся кровью и умер.

— Они пытались как можно дольше сдержать нас, — сказал тогда Дмитрий, когда они с Артёмом оглядывали тела нео, — чтобы вожак успел убить всех пленников.

— Зачем? — непонимающе спросил Артём.

Сейчас, два часа спустя, он знал ответ. Но у костра, переживая гибель одного из своих подчиненных, не был в состоянии адекватно анализировать происходящее.

— Наверное, пленники могли что-то нам рассказать, поэтому их и хотели убить. Ну мне так кажется… Ты ведь слышал, он что-то говорил про шамов и про туман?..

Эта мысль, словно острый клинок, резанула сознание воина. А ведь действительно, туман над рекой появился неспроста! Создать его могли загадочные шамы. Они заманили разведчиков на мост, ставший ловушкой.

Артём шагнул назад — и чуть было не упал, коснувшись спиной измазанных в крови перил. Вот здесь он передал раненого напарника на руки двум другим витязям. Отсюда ринулся спасать Дмитрия. Но как он вернулся обратно, совершенно этого не заметив? А может, на поручне вовсе не кровь напарника? Неужто они с Дмитрием разминулись в тумане? Ведь за ржавые трубы мог держаться раненный недругами Дмитрий… а потом — перегнулся через парапет и рухнул в воду.

Мутная жижа колыхнулась, едва слышно булькнула, втянув в себя падающее тело, а туман окончательно потушил затихающий звук. Разведчик мотнул головой, будто пытаясь таким образом вытряхнуть из головы навязчивое видение.

«Этого не могло произойти! — зашептал он себе. — Брат не мог умереть, да еще так позорно».

«Бой есть бой, — резонно возражал внутренний голос, — он мог оступиться, да и ты в горячке боя разве сумел бы расслышать все, что происходило на мосту?»

Витязь перегнулся через перила и посмотрел вниз. Там, едва различимые в клубах зеленоватого тумана, громоздились ржавые остовы автомобилей, а меж ними вились стебли травы, которую учителя именовали водопойкой.

Артём сконцентрировался, выуживая из бессистемной груды воспоминаний нужное. Кровопойки тем и знамениты, что, имея внешнее сходство с безобидными водорослями, способны выпивать кровь из живых существ, попадающих в их цепкие объятия. Упади в эти прибрежные заросли кремлёвский ратник Дмитрий, кровопойки за считаные минуты утянут его на илистое дно реки и там, утопив барахтающегося воина, быстро осушат, проникая шипастыми щупальцами в рот, нос, уши…

— Господи, — только и вымолвил Артём, отшатнувшись от перил.

Он не отличался богатой фантазией, но, представив, как падает в заросли его друг, не на шутку испугался. То ли за себя, оставшегося под наведённым шамами туманом, то ли за друга, погибшего не на поле брани, а между осклизлыми листьями-щупальцами.

Впереди что-то громыхнуло. Глухой звук разнёсся над мостом, и через мгновение там же, у противоположного конца моста, взвыли нео.

Это был сигнал к действию. Тряхнув головой, Артём отогнал наваждение и побежал. Полной грудью он вдыхал смрадный, гнилостный запах, до боли в суставах сжимая рукоять меча. В бой, только в бой…