продолжали чувствовать огромную привязанность друг к другу. А ещё я верю, что Реган

понравилась бы Катя.

– Я был на Дальнем Востоке, - говорю я. Я не хочу объяснять слишком много о моей работе.

Очевидно, Катя о чём-то догадывалась. Эти продолжающиеся дебаты с самим собой по

поводу того, сказать ей правду или нет. Я думаю, если наши отношения перерастут в нечто

серьёзное, тогда я сделаю это.

– Так, посмотрим, Дальний Восток, - говорит она.
– Что бы это значило... Япония? Корея?

– Нет.

– Филиппины? Китай?

– Нет.

– Гонконг? Индонезия?

– Ближе.

– Послушай, Сэм, единственная вещь, которую я прошу - быть честным со мной, - она делает

глоток вина и пристально смотрит на меня.
– Я вижу, что у тебя затвердевшее сердце, когда

дело доходит до отношений, и я не хочу отпугивать тебя. Я независима, а ещё, я уверяю

тебя, со мной не нужно возиться. Но я думала о том коротком времени, которое мы были

вместе и я думаю, что мы хорошо проведём время. Я не прошу обязательств или что-то в

этом роде, я только хочу, чтобы ты говорил мне правду о себе.

Прежде, чем я успеваю сказать что-нибудь, прибывает закуска. "Багда Калда" - это

удивительная смесь из мягких зубчиков чеснока, запечённых в оливковом масле и масле с

некоторым намёком на анчоусы. Она подаётся в небольшой горячей бадье, и её можно

намазать на свежеиспечённый хлеб, с которым она подаётся.

– О Боже, это невероятно, - говорит Катя, когда пробует закуску.
– Я могла бы питаться только

этим.

– Здорово не правда ли? Ты можешь купить книгу рецептов ресторана в холле, если хочешь

попробовать приготовить это дома.

Мы заказываем закуски и разговариваем, вопрос моей честности ушёл на второй план. Крав

Мага становится главной темой нашей беседы наряду с темой наших личных привычек для

поддержания формы. Она рассказывает мне немного о своей жизни в Израиле до того, как

она переехала в Соединённые Штаты. Её отец был израильтянином, но мать - американка, следовательно - двойное гражданство. Когда её родители развелись, мать переехала с Катей

и её сестрой в Калифорнию. Её отец скончался шесть лет спустя.

Еда прибывает, и это занимает нас. У неё испечённый с лимоном атлантический лосось с

чесночным соусом, поданный с пастой "ди пепе". У меня - жареное с чесноком среднее

рёбрышко, которое подаётся, естественно, с чесночным пюре. Как я и говорил Кате,

"Зловонная Роза" - великолепное место для свиданий, ведь оба знают, что у каждого из них

будет дурной запах изо рта.

Когда остаётся половина от наших заказов, мы возвращаемся к разговору о том, чем я

занимаюсь. Она упоминает, что любит путешествовать, но не часто имеет возможность

делать это.

– Тебе повезло. Должно быть, это неплохо - иметь возможность побывать в стольких местах

во время работы.

– Иногда да. Зависит от обстоятельств.

– От чего?

– От того, что я должен сделать.

– Сэм, ты работаешь на правительство, ведь так? Не волнуйся, твой секрет останется при

мне.

Я не отвечаю, но пожимаю плечами в знак того, что она на верном пути. Это лучшее, что я

могу сделать.

– Я знала это. Слушай, я знавала других людей, которые работают на правительство.

Однажды я назначила свидание парню из ЦРУ. Мы долго были вместе до того, как я узнала, чем он занимается, и это реально вывело меня из себя.

– Почему?

– Потому что он лгал мне. Он говорил, что был лоббистом. У него были такие же

отличительные черты, как и у тебя - от был скрытным, когда дело касалось его работы, его

подолгу не было, он был необычайно здоров для своего возраста, и он был любителем

военных искусств. Поверь мне, Сэм, я знаю этот типаж.

– И это мой типаж?

– Разве нет?

Я пропускаю вопрос. Обед продолжается спокойно, и беседа движется по более безопасным

темам. Во время десерта - мы разделяем ирландский кофейно-шоколадный мусс - я чувствую

её босую ногу. Она сбрасывает обувь и скользит своей ногой по моей, выше и выше, пока её

нога не достаёт моих колен. Она надавливает пальцами на мою промежность, всё это время

поглядывая на меня с искрой в глазах, в которых читалась серьёзность. Внезапно я будто