говорю я, мне очень не хочется разлучать отца с сыном.

– Ты уверен, что моя помощь не понадобится?- с надеждой спрашивает Хрюх.

– Абсолютно,- вероятно я кривлю душой, но мне необыкновенно хорошо на душе.

Мужчина чиркает по воздуху пальцем и загорается маленькая шаровая молния,

срывается с места и мягко опускается мне в открытую ладонь, но я даже жара не

почувствовал.

– Это ключ в нашу страну, ты всегда будешь желанным гостем,- говорит мужчина и,

обхватив сына за плечи, они срываются вниз, а за их спинами раскрываются прозрачные

крылья. Содрогается земля, смыкая края, а Катя с Эмирой навзрыд плачут.

– Ну вот, ушёл, так быстро!- размазывают они по опухшим лицам слёзы.

– Мы ещё встретимся,- успокаиваю я их, но и мои глаза крутит так, словно чищу злой лук.

Некоторое время отдыхаем, Эмира просто сидит у мшистого пня, пытается как-то

расслабиться, но злые комары досаждают, впиваясь в нежную кожу, и приходится

ежесекундно от них отбиваться, Катя ловит мух и скармливает тираннозавру Гоше,

который от вынужденного безделья растолстел как крица-наседка.

– Знаешь Катя,- у меня появляется неплохая идея,- а давай Гоша прогуляется, видишь, как

обленился, а заодно и нам легче будет, прокатимся на его спине.

– А ведь точно,- оживляется девочка,- незамедлительно хлопает в ладоши и говорит,- хоп.

Гоша молниеносно идёт в рост, раздаваясь в спине, огромные лапы давят землю,

блеснули кинжаловидные зубы. Он фыркает, наклоняется, с любовью лижет Катю, при

этом свалив её прямо в грязную лужу.

– Я тебя не для этого сделала большим, что бы ты меня пинал по мокрой земле!-

возмущается она, но при всём этом видно как она польщена вниманием страшного

первобытного ящера.

С удовольствием забираемся ему на спину и он, ломая деревья, словно сухой

камыш, двинулся вдоль болота. Вероятно, мир не видел такого безобразия за прошедшие

миллионы лет, ужасный тираннозавр бредёт в современном лесу. Даже комары обалдели

от такого события и от удивления забывают пищать, тучей летая над его выпуклыми

боками, решая трудную задачу, стоит ли им вонзать в него свои хоботки – или себе

дороже, а может – потеряли дар речи, вернее – дар писка, от счастья, что перед ними

столько мяса.

– Хорошо-то как!- пытается причесаться своей пятернёй Эмира.- Комфортно, а главное

комары не кусают.

– Они, сволочи, Гошиной крови захотели,- хмурится Катя, веткой отгоняет от своего

любимца настырных кровососов.

– Да он и не заметит их,- смеюсь я.- Думаешь, там, в Юрском периоде, не было комаров?

– То первобытные - современные злее,- уверенно говорит девочка, без устали размахивая

веткой. Вдруг она всхлипывает, быстро утирает скатившуюся по щеке слезинку.

– Ты чего?- пугаюсь я.

– Как я буду дома Гошу выгуливать?- вновь всхлипывает она.

– По утрам, вставай в пять и до собачников выгуливай,- предлагаю я.

– А ведь точно,- успокаивается Катя.- Буду вставать в пять утра, а что делать,- вздыхает

она, чмокая в бугристую шею тираннозавра.

– Телячьи нежности,- фыркает Эмира.

– Многое ты понимаешь,- в ответ язвит Катя.

– Понимаю,- неожиданно шморгает носом Эмира,- у меня дома хомяк Фома скучает. Я его

так давно не тискала.

Некоторое время молчим, слышатся лишь треск сломанных деревьев, да звонкие

хлопки Катиной ветки и вдруг я представил такую картину: раннее утро, рассвет едва

забрезжил, а по узким улицам, стараясь не завязнуть между домами, Катя выгуливает

тираннозавра – я едва не слетел с Гошиной спины. Как представил - вот идёт одинокий

прохожий, ещё в грёзах от сладкого сна и вдруг – нос к носу сталкивается с динозавром, или пьяница, очнувшись от утренней росы, продирает глаза и видит … думаю после этого

он навсегда перестанет пить, или дворник столкнётся с Гошиной кучей, динозавры ведь

тоже ходят в туалет – интересно, какие у него будут мысли по этому поводу?

– А ещё,- мстительно говорит Катя,- я хочу попугать соседских хулиганов.