Кирран уже давно сидел на крыльце, учтиво приветствуя всех входящих и выходящих из подъезда. Это было обычное пятиэтажное здание с хозяйственно-бытовыми помещениями, рассчитанное человек на сто пятьдесят. Корпусы-клоны хаотично рассыпанные по улице, совершенно не брали во внимание расположение единственного здравпункта в округе. Заселение в общежитие производилось согласно списку, предоставленному ответственным секретарем ЦУМВД на основании заявления или ходатайства. Кирран, Ника и Дин попали сюда благодаря прошению господина Масса. Правда, беззастенчивый Репентино появлялся в своей комнате крайне редко - выбирая наиболее интересные места для ночлега.

Ника вышла на крыльцо минут через десять, застегивая на ходу куртку и бурча себе что-то под нос.

– Ну что ты ворчишь?
– усмехнулся Кирран.
– Сама же хотела поехать.

Он знал, что его подруга непременно опоздает, поэтому и назвал предположительное время сборов, меньшее, чем следовало. Хотя Кирран и дал Нике пять минут на наглость, та была не настолько бесстыжа и воспользовалась лишь тремя.

– Знаю, знаю, - согласилась Ника.
– Но я не планировала сделать это утром.

– Извини, но вечером я бы не смог составить тебе компанию. Я же говорю, у меня работа.

– Я поняла, пошли. На остановку?

– На остановку.

***

Ожившие коралловые бусины, будто полоумные блохи, прыгали в огонь и клекотали от жара. Летающие пентаграммы, чужой силуэт, знакомый голос. Огромная пасть. Бесовский смех. Смена безумных ликов.

Ника вздрогнула и проснулась, растерянно осмотрелась: пробегающие мимо деревья, серая дорога впереди и рядом читающий газету друг; шум мотора и нескромный галдеж пассажиров.

– Долго я спала?
– спросила Ника, натягивая рукава куртки на замерзшие руки.

Кирран опустил газету, посмотрел на часы и ответил:

– Минут на двадцать отрубилась.

– А ощущение, что на полдня. Нам еще долго?

– Еще около часа.

– Долго. А у тебя пунтики остались?
– дергая друга за плечо, поинтересовалась Ника.

– Нет. Ты съела все сразу после того, как мы сели в автобус, - деловито переворачивая страницу, сказал Кирран.

– Надо было взять больше.

– Надо было предупредить, что ты обжора.

Ника ткнула парня в бок и пояснила:

– Дело не в этом. У меня стресс. Я волнуюсь.

Кирран сложил газету и передал Нике.

– На вот лучше почитай. Там про тебя написаны любопытные вещи.

Девушка раздраженно расправила свежую многотиражку и спросила:

– Про то, что я тролль?

– Нет. Про то, что ты, используя мой абонемент, настигла преступника, после чего была награждена сотней медяков и за заслуги переведена в СОМ.

– Я всегда считала, что перевод в службу охраны маджикайев является понижением должности. И где мои медяки?

– Ушли вместе с твоими премиальными.

– Ндааа, в наше время сотня медяков уходит так же незаметно, как приходит, - Ника равнодушно пролистала газету.
– А я уж думала не доживу до того момента, когда начну узнавать про себя из газет. А про Масса что?

– Пара якобы дельных советов и просьба покинуть пост.

– Уроды... А про мальчишек тут ничего не сказано?

– Лишь то, что их не нашли... эй, я дал тебе газету, чтобы ты сама прочитала...

Ника вернула многотиражку Киррану.

– Как думаешь, их найдут?
– виновато спросила она.

– Девять из десяти за безусловную убежденность.

– Хорошо если так...

Девушка обняла друга за руку и задумалась. Ей совсем не хотелось быть виноватой в еще одном несчастии. Чтобы как-то отвлечься она стала прислушиваться к чужим разговорам. Громче всех беседовал водитель, во весь голос, общаясь с кем-то по гарнитуре. Он говорил о маршруте, хронометраже и подорожавшей солярке. Ника жадно вслушивалась в каждое слово, освобождая голову от лишних опасений.

Через полчаса на конечной остановке вышел последний пассажир. Водитель появился в салоне и раздраженно произнес:

– Конечная. На выход, голубки.

Ника подскочила с места, но Кирран остановил ее, дернув за рукав куртки и сказал:

– Нам дальше.

– Так ведь конечная, - удивилась та.

– Дальше?
– подозрительно уточнил водитель.

Кирран кивнул и пояснил:

– До хвоста саламандры.

Водитель шумно почесал затылок и направился обратно в кабину.