О, доблесть воинов избранных,

Собравших лавры с тьмы побед,

Бессмертной славой осиянных,

Какой не видывал сей свет!

Вам предоставлено судьбами

Решить спор ада с небесами:

Собщать ли солнцу блеск звездам,

Законам естества ль встать новым,

Стоять ли алтарям Христовым

И быть или не быть царям?

По доблести - царям сокровный;

По верности - престолов щит;

По вере - камень царств угольный;

Вождь - знаньем бранным знаменит,

В котором мудрость с добротою,

Терпенье, храбрость с быстротою

Вместились всех изящных душ!

Сражаясь веры со врагами

И небо поддержав плечами,

Дерзай! великий богом муж.

Дерзайте!
– вижу, с вами ходит

Тот об руку во всех путях,

Что перстом круги звездны водит

И молнию на небесах.

Он рек - и тучи удалились;

Велел - и холмы уклонились;

Блеснул на ваших луч челах.

Приятна смерть Христа в любови,

И капли вашей святы крови:

Еще удар - и где наш враг?

Услышьте F - вам соплещут други,

Поет Христова церковь гимн:

За ваши для царей заслуги

Цари вам данники отнынь.

Доколь течет прозрачна Рона,

Потомство поздно без урона

Узрит в ней ваших битв зари;

Отныне горы ввек Альпийски

Пребудут россов обелиски,

Дымящи холмы - алтари.

1799

[Image019]

Утро

Огнистый Сириус сверкающие стрелы

Метал еще с небес в подлунные пределы,

Лежала на холмах вкруг нощь и тишина,

Вселенная была безмолвия полна;

А только ветров свист, лесов листы шептали,

Шум бьющих в камни волн, со скал потоков рев

И изредка вдали рычащий лев

Молчанье прерывали.

Клеант, проснувшийся в пещере, встал

И света дожидался.

Но говор птиц едва помалу слышен стал,

Вкруг по брегам раздался

И всклнкнул соловей;

Тумана, света сеть во небу распростерлась,

Сокрылся Сириус за ней,

И нощь бегущая чуть зрелась.

Мудрец восшел на вышний холм

И там, седым склонясь челом,

Воссел на мшистый пень под дубом многолетным

И вниз из-под ветвей пустил свой взор

На море, на леса, на сини цепи гор

И зрел с восторгом благолепным

От сна на восстающий мир.

Какое зрелище! какой прекрасный пир

Открылся всей ему природы!

Он видел землю вдруг, и небеса, и воды,

И блеск планет,

Тонущий тихо в юный, рдяный свет.

Он зрел: как солнцу путь заря уготовляла,

Лиловые ковры с улыбкой расстилала,

Врата востока отперла,

Крылатых коней запрягла

И звезд царя, сего венчанного возницу,

Румяною рукой взвела на колесницу;

Как, хором утренних часов окружена,

Подвигнулась в свой путь она,

И восшумела вслед с колес ее волна;

Багряны вожжи напряглися

По конским блещущим хребтам;

Летят, вверх пышут огнь, свет мещут по странам,

И мглы под ними улеглися;

Туманов реки разлилися,

Из коих зыблющих седин,

Челом сверкая золотым,

Восстали горы из долин,

И воскурился сверх их тонкий дым.

Он зрел: как света бог с морями лишь сравнялся,

То алый луч по них восколебался,

Посыпались со скал

Рубины, яхонты, кристалл,

И бисеры перловы

Зажглися на ветвях;

Багряны тени, бирюзовы

Слилися с златом в облаках;

И всё - сияние покрыло!

Он видел! как сие божественно светило

На высоту небес взнесло свое чело,

И пропастей лице лучами расцвело!

Открылося морей огнисто протяженье:

Там с холма вниз глядит, навесясь, темный кедр,

Там с шумом вержет кит на воздух рек стремленье,

Там челн на парусах бежит средь водных недр;

Там, выплыв из пучины,

Играют, резвятся дельфины,

И рыб стада сверкают чешуей,

И блещут чуды чрева белизной.

А там среди лесов гора переступает,

Подъемлет хобот слон и с древ плоды снимает.