В приятную рожицу дня,

И какает прямо в постели

Безпамперсная малышня.

Рождённая кем-то и как-то,

Она не в ответе за то,

Что миру грозит катаракта

Под маской его золотой...

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»

А я опять живой,

Во сне летаю птицей,

И дым пороховой

Мне ни хрена не снится.

Сияют небеса

И звёзды переливом,

Алмазная роса

Загадочно стыдлива.

Над городом лечу,

Лечу над морем синем

К заветному ключу

В театр Буратино!

Я тоже скоморох,

Побитый той же молью,

И чем, скажите, плох

В труде я и в застолье?

И девушек люблю

И бабушек жалею,

И радуюсь шмелю,

Не жалуя злодеев!

Ну вот, опять не то,

Опять споткнулось лето

И вертолёт винтом,

И пламя по рассвету.

Трещат в огне сердца,

Товарищей не стало,

Ключи лежат в ларцах,

И слёзы у вокзала.

Я с ними в унисон,

Я жив наполовину,

Какой тут, к чёрту, сон,

Какие Буратино…

«»»»»»»»»»

Умер человек хороший,

Давший искорку добра

Обществу людей и кошек

У вселенского костра.

Не сектант и не толстовец,

Не маньяк и не садист,

Был он ярым острословом,

Но не лип, как банный лист,

С обязательной насмешкой

К неудачнику в делах,

Если проходною пешкой

Тот не стал, увы и ах.

Выпал человек хороший

За пороги бытия –

Незаметнейший из сошек

Тех же самых, что и я.

Безмятежное пространство

И суглинная земля

Примут дух его без чванства,

Равнодушием пыля.

Не могу за всех ответить,

Сам скажу не сгоряча:

Хорошо, что у поэта

Были шутки мягче света

И теплее, чем рассветы

У холодного плеча...

«»»»»»»»»»»»»»

Вдаль глядящее население

Упирается в воскресение,

Отдыхает по мере сил

Как упившийся альгвасил

Не в таверне, а на природе –

Жёстко вроде и мягко вроде...

Киллер смазывает машинку,

Сластолюбец гнетёт ширинку,

Дева юная принца ждёт

У кастрированных ворот,

То-есть в тёмной подъездной нише –

Дождь не в дождь, над любовью крыша...

Завтра скучится понедельник,

Но об этом уже отдельно,

А пока бабье лето льёт

Над рябинами антидот,

Сберегая листву и кисти

От холодных ветров-садистов...

Сколько света и сколько вымысла

День воскресный настроил-вымостил,

Убегая куда-то вдаль

За республику Трансвааль,

За эпоху, что до Веспуччи

Не сгущала над Киром тучи;

За Христа и кресты у Газы,

За смертельный бросок спецназа...

Впрочем, что это я плету,

Сея образы в пустоту –

Население, между прочим,

Жить желает в спокойной ночи...

Ххххххххххххххххххххххх

Сознание вздрючив до степени пятой,

Вторую бутылку держу на подхвате,

Пытаясь извлечь непосредственность истин

Не только в ходьбе по порогам нечистых.

Такое, брат, дело, когда опечален

Своим неудовлетворённым началом,

Хрипатым воздействием друга-соседа,

Юриста бомжового и правоведа!

Сто десять инстанций паркетного глянца

По сизым носам и по жгучим румянцам,

Сто подписей на любопытных бумажках

И масса конвертов – детишкам на кашку!

Пришибленной истине своды законов,

Что мне развалиться по центру газона

И ждать, когда мент демократором тронет

Меня и жиреющего Аполлона.

Нет-нет, не запил я, пары выпускаю,

Петрушкою выполз на сцену Ла-Скала,

Хриплю одуревшим от жизни солистом,

В овациях зала не чувствуя истин…

«»»»»»»»»»»»»»»»»»»»»

Свидетельство о публикации №111082902265

Хранилище 17. Стихи о любви

Игорь Белкин

Вам не понять мои печали,

Мои тревоги не понять,

И Вы мне встреч не назначали

В ладонях замершего дня.