— Да. Мы сестры, ты и я.

Зои улыбается, и малахитового цвета глаза приобретают форму полумесяца. Между зубов с неправильным прикусом появляется толстый розовый язык. Я уже люблю эту девочку, мою сестру — девочку с синдромом Дауна.

Взяв за руки меня и Джона, она тянет нас по коридору к дверям своего класса. Попутно Джон что-то говорит о прекрасных условиях в школе, а я разглядываю коридор, стилизованный под улицу города — вывески магазинов, светофоры, указатели на каждом перекрестке.

— В этой части здания детей учат переходить дорогу, разговаривать с продавцами магазинов, считать деньги, выбирать товары и многому другому.

Наконец, мы входим в класс Зои и попадаем в суматошную атмосферу сборов восьмерых умственно отсталых детей домой. Им помогает учительница мисс Кинди и ее ассистент мистер Копек — он застегивает куртки перед самым выходом.

— Харви, молнию надо обязательно застегивать, помнишь? Сегодня на улице холодно.

— Кто потерял шарф? — громко спрашивает мисс Кинди, помахивая красной шерстяной тряпочкой.

— Смотрите, — торжественно объявляет Зои. — Это моя шештра. — Ее глаза вспыхивают от счастья, и она энергично трет руками, словно собирается высечь огонь. Никогда в жизни ко мне не относились с таким почитанием.

Взяв меня за руку, Зои проводит меня по классу, показывает рисунки, знакомит с учителями, называет имена друзей.

Перед отъездом Джон провозит нас по всей территории школы в тридцать акров, и Зои указывает пальчиком на игровую площадку.

— Это ее излюбленное место, — объясняет отец, поворачиваясь, чтобы прикоснуться к коленке Зои. — Еще там есть оранжерея, где дети учатся ухаживать за растениями.

Мы проезжаем мимо теннисных кортов с красным покрытием и залитых новым асфальтом прогулочных дорожек. Впереди я замечаю деревянный амбар и надпись: «Занятия лечебной верховой ездой».

— Что это? — интересуюсь я.

— Конюшня. Дети учатся ездить на лошадях. Изначальной целью было развитие координации и владения телом, но ты не представляешь, как это помогло им повысить уверенность в себе.

— Путо! — кричит с заднего сиденья Зои.

Джон улыбается и смотрит в зеркало.

— Да, здесь твой любимый Плуто. — Он поворачивается ко мне: — Занятия были очень дорогостоящими, но бюджет урезали, и с прошлой осени они прекратились.

У меня в голове вспыхивает яркий свет.

Как и обещал прогноз на Seattletravel.com, дождь не омрачает радости путешествия. Я отлично устраиваюсь в красивом кирпичном доме Джона и Зои, украшенном яркими ковриками, массивными книжными полками на стенах и удивительными картинами, привозимыми Джоном из многочисленных поездок в бытность музыкантом. Мы сидим на ярком индейском половичке и играем в «дурака». Слух ласкает приятная мелодия, доносящаяся из музыкального центра.

На часах шесть, и Джон решает, что пора заняться приготовлением его фирменного блюда — баклажаны с сыром пармезан. Мы с Зои отправляемся следом на кухню, чтобы приготовить салат.

— Теперь перемешиваем, Зои, вот так, — говорю я, заправляя салат. — Попробуй сама.

— Я буду шаправлять, — решает Зои и обеими руками берет стеклянный контейнер, в котором я смешала соус. Неожиданно неплотно закрытая крышка остается в руках Зои, а стеклянная мисочка падает на столешницу и катится в сторону, разбрызгивая соус.

— Ох, прости, пожалуйста! — восклицаю я. — Плохо закрыла крышку. — Хватаю бумажное полотенце, начинаю торопливо тереть пятна и слышу за спиной смех.

— Зои, иди посмотри на себя.

Я поворачиваюсь и вижу, как Джон подводит девочку к духовке, в дверце которой она может увидеть свое отражение. Зои считает, что это весело. Да и Джон, пожалуй, тоже. Он с усмешкой снимает каплю со щеки дочери и слизывает масляный соус с ее перепачканных пальчиков.

— М-м-м, как вкусно.

Джон делает вид, что собирается съесть прядь вымазанных соусом волос, а Зои визжит от восторга. Я не могу отвести глаз от умильной сцены общения дочери с отцом, стараясь сохранить ее навсегда в своей памяти.

Наконец мы усаживаемся ужинать, и Джон поднимает бокал вина.

— За моих прекрасных дочерей, — произносит он. — Я самый счастливый мужчина на свете.

Зои берет стакан с молоком, и мы чокаемся.

После веселой болтовни и вкусного ужина мы садимся вокруг дубового стола и слушаем рассказы Джона о его жизни после отъезда из Чикаго. Вскоре Зои начинает тереть покрасневшие глаза, и отец выталкивает ее из-за стола.

— Маленьким девочкам пора надевать пижамы и ложиться в кровать.