От идеи подкарауливать мужчину на всех углах, подстраивая якобы случайные встречи, чтоб у того возникло ощущение, что сама судьба сводит его с этой девушкой, Риелей отказалась. Эта семейка явно была слаба на голову. Не хватало еще, чтоб супруги решили, будто это им свыше посылаются знаки того, что они должны удочерить бедную обморочную барышню, не способную о себе позаботиться.

– Да куда подевалась эта книга?!
– за стенкой орал в гневе трактирщик.
– Харас!

Слышались хлопки крышек шкафа и скрип выдвигаемых ящиков.

– Не брал я, - жалобно протянул мальчишка, изрядно утомленный этим разговором за последнюю пару часов.
– Говорил же.

– А кто брал?! Я из-за тебя постояльцев новых записать не могу! Вспоминай, куда сунул! Салум забери твою душу...

– Вы чего?!
– разом проснулся парень, бледнея.
– Зачем?! Не надо!

Охапка грязных вилок с немелодичным лязгом полетела в керамическую миску из-под тушеной капусты, а молодой помощник трактирщика, собиравшийся нести их в мойку, со всех ног бросился помогать хозяину в поисках.

Риелей проводила его взглядом. Посмотрела на брошенную в спешке на столе посуду. Пожалуй, книгу стоило всё же вернуть: мальчишка так боялся глупого проклятья, что девушке стало его жалко. К тому же, интересных ей людей там всё равно больше не осталось.

– Это не ваше?

Владелец гостиницы уставился на протягиваемую ему одной из постоялиц пухлую тетрадь в жесткой обложке.

– Слава Давиане, она нашлась!
– воскликнул он, воссоединяясь со своим имуществом.
– Где я только не искал!

– Валялась во дворе возле бочки, - вяло врала Риелей, параллельно раздумывая, чем ей теперь заняться.
– Иду я мимо, вижу - лежит что-то. Присмотрелась, а это...

– Ну точно Харас, зараза мелкая, пакостничает, - лицо трактирщика налилось кровью.
– А еще врет, паршивец! Ну погоди у меня, салум тебя раздери и выжри...

– Как вы можете так говорить?!
– притворно ужаснулась девушка чисто для поддержания образа кисейной барышни, который иногда вспоминала на себя напускать.
– Это ужасно!

Она с тихим "ах" отвернулась, чтоб якобы собраться с силами после нервного расстройства, вызванного сказанным мужчиной, и потрясенно замерла. Навстречу ей по коридору, подумалось Риелей, шла Судьба. У Судьбы были серые глаза и каштановые с рыжиной волосы, и божественная фигура, и уверенная поступь, и испепеляющий душу взгляд, и все прочие достоинства, тут же щедро преувеличенные воспаленным разумом впечатлительной девушки.

Судьба прошла мимо что-то примирительно лопочущего трактирщика и застывшей с глупым выражением лица девицы, удостоив последнюю лишь мимолетного взгляда. За спиной у Риелей негромко хлопнула дверь. Она вернулась в реальность.

– ... да ничего с ним не будет, - хозяин гостиницы не заметил, что его не слушали, - Пацаненку...

– Так. Это кто?!
– девушка крепко сжала собеседнику плечо, бесцеремонно прерывая его речь.

– Где?
– растерялся тот, сбитый с мысли и слегка удивленный изменением в поведении постоялицы.

Ее шальной взгляд его немного пугал. Рука начинала неметь.

– Сейчас прошел, - эпитет "длинноногий сероглазый красавец" Риелей сумела удержать.
– Молодой мужчина в уродской шапке, - "которая ему безумно идет" тоже осталось невысказанным.

– А, - сообразил трактирщик, пытаясь ненавязчиво стряхнуть перекрывающую ему кровообращение ниже плеча хватку и увеличить дистанцию между собой и молодой особой, нагло вторгающейся в его личное пространство.
– Приехал, кажется, из Вада. Сказал, что не знает на сколько...

– Звать как?
– грубо оборвала его собеседница.

Хозяин гостиницы напряг память.

– Кеане Райнор.

– Риелей... Райнор...
– прошептала девушка, теряя к трактирщику всякий интерес и выпуская его руку.

Тот тут же этим воспользовался и исчез в неизвестном направлении.

– О, Давиана Владычица, славу тебе возношу и восхваление. Велики дела твои и заветы нерушимы...
– глухо бормоча молитву, постоялица забрела в свою комнату и медленно закрыла за собой дверь.
– Да не оставь без заботы своей и наущения рабу твою верную...
– Риелей привычно споткнулась на этом месте, - В общем, спасибо, что порой вспоминаешь о моем существовании. Я уверовала в тебя еще пламенней, так что с меня какое-нибудь пожертвование. Только на многое не рассчитывай - я девушка небогатая, а тебя и так каждый день одаривают, так что ты явно не бедствуешь.