Я, в сопровождении свиты, перебрался на вражеский корабль и поискал глазами второе наше судно. Как и ожидалось, оно тоже сцепилось с румийской триремой, метрах в двухстах от нас, и там кипел ожесточенный бой. Чья берет — совершенно непонятно. Потому нужно было отцепляться от румийца и спешить на помощь. Вот только, что делать с пленными, которых оказалось более семидесяти человек? Оставлять для них конвой? На счету и так каждый воин. Оставлять просто так? Вернут себе корабль, соберут своих товарищей, плывущих сейчас к берегу и что там дальше стукнет им в голову, одним богам ведомо. Может, в приступе отваги ударят нам в спину, пока будем разбираться со второй триремой.

Перешагивая через трупы, к нам пробрался, забрызганный кровью, возбужденный боем, Лотар.

— Надо бы подлечить наших раненых, посланник.

Ну, да, естественно. Что-то совсем забыл о своих эксклюзивных обязанностях.

— И еще, — продолжил Лотар, — что будем делать с пленными?

Похоже, мы мыслили с варангским принцем в одном направлении.

— Что ты предлагаешь? — решил услышать его мнение.

— За борт! — рубанул рукой Лотар.

Ну, да — чего заморачиваться? Кто плавать не умеет — его личная трагедия. Лишний раз убеждаюсь, что до высоких идей гуманизма здесь еще не доросли. Только вот что делать-то, в самом деле, чтобы больше никто не умер? О! Идея!

— Давайте за мной! — махнул рукой и быстрым шагом двинулся к широкому люку, расположенному рядом с мачтой и ведущему на нижние, гребные палубы.

Здесь царил приятный полумрак. Полумрак, впрочем, это единственное, что здесь оказалось приятным. Вонь буквально сбивала с ног, жара с духотой тоже самочувствия не улучшали. К веслам, к каждому по двое, были прикованы гребцы. Абсолютно голые. Не иначе из соображений гигиены, любые тряпки, наверное, быстро бы сгнили в здешней атмосфере. Обритые наголо люди, судя по запаху, испражнялись прямо тут, буквально под себя. Для стока продуктов жизнедеятельности в палубе вдоль прохода между рядами весел предусматривались специальные углубления, видимо открывающиеся за борт, где-то в районе кормы.

— Быстро найдите надсмотрщиков, — приказал, сопровождающим меня дружинникам. — Где-то здесь должны прятаться. И тащите их сюда.

Надсмотрщиков нашли быстро. Шестерых. Они отличались от гребцов только наличием набедренной повязкой на чреслах и клоком волос на макушках выбритых голов. Кнуты для стимуляции подопечных, которые я подсознательно ожидал при них обнаружить, они, должно быть, куда-то запрятали.

— Быстро расковать невольников! — скомандовал поставленным на колени пленникам.

Один из них, с ключом на цепочке, надетой на шею, быстро закивал, вскочил и побежал к гребцам. Так, процесс запущен. Надо заняться ранеными, тем более, оставаться в здешней вонище не было никакого желания.

Поднялись на верхнюю палубу. Прищурившись от солнышка, вдохнул полной грудью, кажущийся после трюмной вони, особенно чистым морской воздух. Выдохнул. Так, где раненые? Ага, вот они. Их уже перетащили на наш корабль на кормовую надстройку и уложили вдоль борта. Примерно с дюжину. Убитых уложили у противоположного борта. Этих оказалось семеро. Раненых румийцев видно не было. Похоже, их просто без затей добили. М-да, мой косяк…. Не распорядился вовремя. Ну да, что сделано, то сделано. Быстренько провел сеанс исцеления и снова перебрался на трирему. На ее нижних палубах происходила какая-то нездоровая суета: топот ног, крики, звон цепей. Потом раздались, быстро захлебнувшиеся крики. Похоже, кого-то там удавили. И даже догадываюсь кого. Ну, видно, ребята это заслужили. Гуманнее надо быть с ближними.

Множество босых ног затопало по лестнице, ведущей на верхнюю палубу. Так, освобожденные гребцы рвутся на волю. Как бы эксцессов каких не вышло: люди опьянели от свободы и крови надсмотрщиков. Надо распорядиться. Варанги, впрочем, свое дело знали, быстро окружили палубное пространство возле люка, закрылись щитами и угрожающе выставили мечи. Взбудораженные гребцы, хлынувшие было с нижних палуб, сразу поостыли, сбились в кучу, с опаской поглядывая на суровых северян. Опять надо речь толкать. И никуда ведь не денешься. Я вздохнул, раздвинул строй варангов и встал перед освобожденными невольниками.

Речь была совсем краткой. Представился, что вызвало заметное оживление среди присутствующих, видно и здесь обо мне прослышали. Кратенько обрисовал ситуацию. В том числе возможное скорое появление трех румийских трирем, разбирающихся сейчас с нашим третьим судном. А потом предложил пользоваться, владеть и распоряжаться захваченной нами триремой. Настрого запретил убивать пленных румийцев, объяснив это волей богов. Мол, пусть пока погребут на веслах, а потом высадите их на каком-нибудь островке. Не очень внятно получилось, но должно пройти — богов здесь пока еще уважали. Соответственно и их посланников. Я надеюсь. Что им делать дальше? На их усмотрение: хотят, пусть идут в вольные пираты, хотят, разбегаются кто куда. В общем, не маленькие, сообразят. За сим, откланялся, приказал рубить канаты и двигаться на помощь второму нашему судну.

Когда уже отваливали, к нам на борт перепрыгнули с десяток бывших невольников. Оказалось ребята из славов и хотят влиться в нашу команду. Разрешил. Учитывая понесенные потери, лишними не будут.

Пять минут спустя мы уже подгребали, к сцепившимся двум кораблям. Ситуация здесь в точности повторяла нашу, с поправкой на то, что сражение шло подольше. Варанги так же зажали румийцев в центре триремы, те, образовав строй, стойко отбивались. Похоже, первый порыв у наших малость остыл, дрались они, как-то без огонька. Впрочем, стоило к свободному борту триремы подойти нашему кораблю, ребята заметно оживились и усилили напор.