– Запомни этот день, - сказал я подруге, когда нас везли домой.
– Не каждый профессиональный певец и не каждый год удостаивается таких оваций. Некоторые ждут их всю жизнь.

– Я этот день запомню по многим причинам, - шепнула она мне на ухо.
– И эти овации среди них не главное.

– Выяснили, кто хотел перехватить управление нашим центром?
– спросил Машеров.
– Вряд ли председатель Комитета пошел бы на такое по собственной инициативе.

– Я думаю, что, скорее всего, это Суслов, - ответил Юркович.
– Но никаких доказательств пока нет. Мы наращиваем свои возможности в Москве, но это долгое дело. Ясно, что за этим не стоит Брежнев, он бы действовал по-другому.

– И что гости?

– Пятеро вернулись в Москву, остальные включились в работу. Комитет на наши действия пока никак не отреагировал. А что по выписке для Ивашутина? Что-нибудь решили по Полякову?

– Уже передали по назначению, - сказал Машеров.
– Убрали все по его будущим деяниям и оставили только уже совершенные грехи. Ему и этого на несколько расстрелов хватит. Самое паскудное, что сами же в его предательстве и виноваты!

– Вы имеете в виду историю с сыном?

– А что же еще! Пожалели какие-то четыре сотни долларов, чтобы спасти мальчишку. Он ведь и тогда не предал, хотя мог. Ему обещали вылечить сына, а он не изменил, заплатив его жизнью. Скотство, конечно, хотя Полякова не оправдывает. Ладно, наши прогнозы в Москву отправили?

– Как мы с вами и договаривались, все отправили с курьером военным бортом. Прогнозы за этот и следующий годы. Пусть пока убеждаются в их правдивости.

– А что по Павлову? Как Брежнев воспринял его смерть?

– По слухам был очень подавлен. Они ведь дружили, когда работали в Молдавии, да и после.

– Кто у вас следующий?

– Трапезников. Только нужно выждать. Я вообще пока своих людей из Москвы отозвал.

Глава 6

– Как ты думаешь, когда начнет меняться будущее?
– спросила Люся.
– Ты у нас уже давно.

Я притащил с кухни табуретку, и мы сидели за письменным столом в моей комнате и смотрели в окно. За окном гремела и хлестала дождем майская гроза.

– Наверное, оно уже меняется, только пока это мало заметно, - сказал я.
– Меня никто не посвящает в свои дела. Но мне задают вопросы, а по ним тоже можно многое узнать. Наверняка моя идея с прорицателем пошла в ход.

– А для чего это? Разве так уж трудно уличить его во лжи?

– А как ты его уличишь, если все, что он говорит, сбывается? А выгода очень большая. Что может сделать Машеров, пусть даже и с командой? Очень мало. Допустим, ты знаешь, что в семьдесят втором году будет страшная засуха. Много ты сможешь сделать? Или падение Союза-1 с космонавтом на борту. Ты знаешь, когда это произойдет и причину аварии, но попробуй вмешаться, никому ничего не объясняя. Еще сложнее действовать за границей. Вот в ноябре следующего года возле Братиславы накроется ИЛ-18 компании ТАБСО. И как Машеров это преподнесет болгарам? А там погибнут все. И таких аварий достаточно. Предотврати, и выжившие люди начнут менять будущее. Или операции американцев во Вьетнаме. Об этой войне в газетах писали мало. Перечисляли число сбитых самолетов и жертвы в Северном Вьетнаме от американских бомбардировок. Но я уже много позже читал о ней, что там было и когда. А теперь на минутку представь, что ты знаешь, что тринадцатого декабря американская авиация в первый раз совершит налет на Ханой. Много американских самолетов вернется из этого вылета, если наши к нему хорошо подготовятся?

– Я все поняла. А сам Машеров?

– Я думаю, что работают в основном его доверенные люди. У него и в республике масса дел. Его ведь должны будут забрать в Москву не за красивые глаза, а из-за успехов Белоруссии. Он покажет себя прекрасным руководителем и хозяйственником. Брежневу он именно в этом качестве и будет нужен. А для этого нужно вкалывать здесь. Я в тетрадках много чего написал, но одна республика это не потянет, да и не будет быстрой отдачи. Самое малое должно пройти года три, а то и все пять. Ладно, об этом пусть болит голова у Петра Мироновича, она у него большая. Моя совесть спокойна: все записал и отдал в надежные руки. Да еще и разжевываю все вопросы в меру сил. Когда поедем за деньгами на телецентр? Самохин сегодня звонил. За показ наших номеров они нам что-то там должны. Дом офицеров заплатил, теперь заплатит телецентр...

– А центральное телевидение? Они ведь нас тоже показывали.

– Шаболовка? А кто их знает! Нам ведь никто ничего не платил, когда мы выступали год назад. А тебе что, нужны деньги? Так только скажи.

– Деньги лишними не бывают, - изрекла подруга.
– Не нужны сейчас, пригодятся потом. Но у тебя я их брать не хочу.

– Тогда скажи, что нужно, и я куплю.

– Так можно, - согласилась Люся.
– Пока ничего не нужно, но я буду иметь в виду. Деньги за вторую книгу когда получишь?

– Только после выхода книги, а она еще в наборе. Иллюстрации Сергея, кстати, утвердили. Из тринадцати рисунков взяли восемь. Так что он тоже заработает.

– Дурацкое число!
– сказала подруга.
– Я ему говорила нарисовать что-то еще или забрать один рисунок.

– Не знал, что ты суеверная. За весь немалый срок своей прежней жизни я ни разу не столкнулся ни с мистикой, ни с магией, поэтому я в них не верю. Тринадцать ничем не хуже любого другого числа.