— А? Что? — встрепенулся Кощей.

— Работа есть, — без затей брякнул Иван. — Вот этого зама Бывалого к фрау Грете, а потом вытаскивай нашу бригаду обратно. Хватит прохлаждаться. Дел накопилось — море.

— Правильно, — одобрила Яга. — Избушку мою не забудь и дуб.

— Неплохо бы вместе с бригадой и кадры Лютого прихватить, — деликатно намекнул Паромщик. — Боевые ребята. Марью-искусницу берегли на совесть.

— Всех доставлю, — успокоил Кощей и завыл заклинание переноса.

Глава немецкого посольства барон Вильгельм фон Тель нервно вышагивал по кабинету, бросая подозрительные взгляды в окно. В офисе армянского посольства царило бурное ликование. Барон раздвинул подзорную трубу, приоткрыл штору и нацелил оптику на конкурентов. Вино и эликсир там лились рекой. Тосты были подозрительно короткие и энергичные. Обычно у кавказцев все наоборот. Много и длинно говорят и довольно мало пьют.

— Выяснили, что они празднуют?

— Никак нет. Ни праздников, ни дней рождений... — Секретарь виновато развел руками. — Мы все проверили.

— Ладно, — махнул рукой посол, — потом разберемся. Главное — формула у нас. Готовьте запрос на дополнительные субсидии. Дороговато она нам обошлась...

— Будет исполнено, господин барон.

Взгляд барона упал на сейф, и настроение сразу улучшилось. Они все-таки ее добыли! Над копией знаменитой формулы сейчас бились лучшие специалисты. А оригинал... Посол не удержался, в очередной раз вытащил ключ и взялся за ручку сейфа. Ключ не потребовался. Дверца поддалась сразу. Вильгельм фон Тель рывком распахнул ее и замер. Формула исчезла.

— Ваша светлость! Расшифровали! — В кабинет сунулдсь взлохмаченная голова атташе немецкого посольства. Голова сияла. — Но результат настолько неожиданный, — возбужденно продолжала голова, — что специалисты настаивают на аудиенции. Хотят дать какие-то разъяснения и рекомендации.

Барон медленно закрыл дверцу.

— Зови, — выдавил он из себя, — и вот что, Вернер... — он повернул сяк секретарю, — насчет дополнительных субсидий, не надо... пока...

Тот удивленно вскинул брови, но кивнул. В комнату вошли шифровальщики, отвечавшие за секретность дипломатической почты. Их было трое. Один — тучный, приземистый, другой — худой и длинный, третий — хрестоматийная копия Альберта Эйнштейна. Все абсолютно разные и в то же время абсолютно одинаковые. Одинаковыми их делало выражение лиц, застывших в состоянии полного обалдения.

— Слушаю вас, господа. — Вильгельм сел в свое кресло и прикрыл глаза, стараясь не смотреть в сторону сейфа.

— Ваша светлость, — подал голос толстый и приземистый, — позвольте нам изложить весь ход рассуждений, приведший нас к столь поразительному результату.

— Меня не интересуют подробности, — прорычал барон, с трудом сдерживая рвущееся наружу раздражение. Утрата оригинала формулы выбила его из колеи.

— Ваша светлость, — испуганно проблеял худой и длинный, — если мы вам сразу скажем результат, вы нас уволите.

— Без выходного пособия, — добавила копия Эйнштейна.

— Излагайте, — сдался Вильгельм фон Тель. Спецы оживились.

— Формула, переданная нам на исследование — эс два ха пять о ха, — приступил к разъяснениям худой и длинный, — на первый взгляд не что иное, как бессмысленный набор знаков.

Толстый и приземистый расстелил на столе перед послом лист с надписью «С2Н5ОН».

— Но это только на первый взгляд, — грустно добавил аналог Эйнштейна, — пока мы не начали разлагать эти звуки на составляющие.

Барон понял, что ему предстоит выслушать длинную лекцию и, не желая терять времени даром, щелкнул пальцами. Вышколенный секретарь молниеносно извлек из секретера бутылочку экстраэликсира, наполнил хрустальную рюмку и поставил ее перед послом.

— Не надо!!! — завопили спецы в один голос, выпучив от ужаса глаза. Вид у них при этом был такой, что их сейчас вырвет.

— В чем дело? — Брови барона Вильгельма взметнулись вверх.

— Умоляем, не пейте! — взмолились спецы. — Сейчас вы все поймете! Только дослушайте нас до конца и ради бога не пейте эту мерзость!!!