Дальше шли, кажется, просто койки — восемь штук. Правда, тоже с пультами, мониторами и как-то хитро оборудованные. Но здесь хоть назначение понятно…

Голубь попробовал открыть ящики, и снова не заметил ничего похожего на привычные приборы, шприцы, системы — да вообще ничего знакомого не обнаружил. О назначении некоторых предметов еще можно было догадаться, других — совсем нет.

Измученная Лотта спала на кушетке.

Голубь в изнеможении опустился на стул.

— Мы что, уже летим? — поинтересовалась Чин. Она бросила взгляд на Тину — та тихонько разговаривала с Антуаном на боковом мониторе. Глаза девочки горели нехорошим огнем. Ладно… будем надеяться, здесь она ничего из строя не выведет.

— Летим, а как же, — подтвердила Светлана. В экранах застыли неподвижные звезды, слева виднелся удаляющийся диск Смирновы.

— Сейчас пока все спокойно, — сказал Кэс, — через два часа достигнем Ленина и там сделаем остановку. Корабль должен немного восстановиться… Здесь нас никто не увидит. Ну что — хотите пока проведем экскурсию по кораблю?

— Очень здравая мысль, — одобрил Линь Ю.

Четверо беглецов вышли из рубки.

— Собственно, это мог бы сделать и Антуан, — начал Кэс. Стенной экран вспыхнул, и на экране появилось изображение вихрастого очкарика.

— Я могу! — энергично подтвердил он.

— Будешь мне помогать, — вздохнул Кэс. Они говорили теперь по-русски, ради остальных.

— Есть, товарищ капитан!

— Какое… гм… архаичное обращение, — заметил Линь Ю.

— Для меня оно… достаточно современное… — тихо сказал Кэс, — я в детстве привык… хотя и на линкосе.

Он вздохнул и указал рукой на широкий коридор.

— Мы с вами находимся на втором или верхнем уровне. Здесь располагаются жилые помещения — каюты. На кораблях этого класса их двадцать-двадцать пять. Так что каждый из нас может выбрать жилье по вкусу. Каюты, как вы видите, расположены ближе к центру корабля и по обе стороны от центрального прохода, при необходимости каждая сторона герметизируется отдельно. Рядом с рубкой, как видите, находится дверь лифта, и малый проход. Он отделяет каюты от общих помещений — ну это коммон… здесь собираться удобно, и рубка рядом. А дальше по левому борту идут лаборатории. Что у нас есть, Антуан?

— Да все, что угодно! — послышался бодрый голос, — в принципе четыре помещения, которые я могу варьировать по вашему желанию… можно сделать вирусологическую закрытую лабораторию, а можно физическую. Оборудования на корабле достаточно. Правда, какие-то вандалы тут уже пошарили, как я обнаружил. Но унесли они немного.

А в кормовой части еще есть обсерватория.

— И машинное отделение! — добавил Кэс, — двигатели расположены по всей корме, с ними соседствует машинный отсек. Мы в него пройдем позже.

— А что по правому борту? — поинтересовалась Светлана.

— Там должны быть общие помещения для экипажа, — неуверенно сказал Кэс, — давайте посмотрим.

Они прошли в симметричный малый проход, справа от второго ряда кают. Прозрачная дверь перед ними раскрылась. Светлана ахнула.

Здесь было что-то вроде тренажерного зала. Правда, тренажеры какие-то уж очень непонятные… И беговая дорожка вдоль стен. И — вот это да! — отделенный от зала стенкой довольно приличный бассейн, правда, сейчас пустой.

— Экипаж на таких кораблях проводил по нескольку месяцев или даже лет, — пояснил Кэс, — естественно, людям нужно было заботиться о здоровье.

Вслед за тренажерным залом пошли еще какие-то помещения — зал с мерцающими стенами, похоже, для концертов или чего-то подобного, что-то похожее на библиотеку — без книг, конечно, но с оборудованными рабочими местами. И наконец, медотсек. Туда заходить не стали, там сейчас Голубь, наверное, работает.

В кормовой части имелся отдельный подъемник и простой шест для спуска вниз. Светлана взялась руками за шест и легко соскользнула, остальные воспользовались площадкой-подъемником, опустившимся по спирали.

Внизу Кэс предложил осмотреть машинное отделение, к чему Линь Ю давно уже стремился. Но отделение разочаровало инженера — он не понял там ничего ровным счетом. Мерцали какие-то панели, в прозрачной глубине стены извивались спиральные трубы. Что все это значит? Придется разбираться с нуля… Пожалуй, он был слишком опрометчив, полагая, что экспедиция сможет понять строение корабля и даже скопировать его.

Кормовые двигатели были по своему принципу реактивными и предназначались для маневров или для форсажа. Узкий коридор вел к центральной части машинного отсека, окружающей сердце корабля — гравитационный двигатель. Он, собственно, и производил основную энергию, как для движения корабля, так и для жизнеобеспечения. Но здесь Линь Ю понял еще меньше. Женщины смотрели с мостика, словно зачарованные — зрелище и правда было красивое, медленно вращающиеся навстречу друг другу пластины, сверкающие золотом, под дымчатым зеленым колпаком.

— По левому борту здесь коллекторы… они сейчас, наверное, пусты, Антуан?

— Там был кое-какой груз, но его же, конечно, уволокли! — обиженно ответил Искин, — пусты.

— А дальше — отсек жизнеобеспечения… механика. Посмотрим?

Дверь отползла в сторону.

Чин внезапно завизжала. Мужественная Светлана заслонила подругу собой, Линь Ю побледнел и шагнул назад, и даже Кэс вздрогнул.

В глубине отсека возникло явственное движение.

Беглецы замерли.

— Кто там? — крикнул Кэс, — выходи!