В общем, не по себе мне было. За окном утро раннее, птички поют, а я лежу и боюсь. И тут дверь открывается. Я вздрогнул и с трудом подавил желание под одеяло спрятаться. Но это была Саффа.

– Ты отчего вздрагиваешь, как будто убийцу поджидал?
– слегка обиженно спросила волшебница.

– Вообще-то Амалию, - от облегчения, что это все-таки не она, я Саффе правду сказал.

– Амалия и остальные твои пассии вряд ли сюда проникнуть смогут!
– ехидно так утешила Саффа.

Не знаю, по каким причинам фрейлины сюда попасть не смогут, но я этому только обрадовался. Так обрадовался, что даже проигнорировал ехидные нотки в саффином голосе.

– Они меня так достали, дуры эти!
– признался я.
– Не знаю, кто и каким образом им запретил сюда приходить, но тебе спасибо за хорошие новости, птичка моя...

На этом месте я осекся. Хотел сказать "птичка моя ворона", но тут лицо Саффы такое счастье озарило... ну или не счастье, а что-то другое. Что-то такое светлое и радостное. Даже не знаю, что ее так порадовало? То, что мне фрейлины надоели, или что я ее птичкой своей назвал? Хорошо, что вовремя заткнулся и не продолжил. Вряд ли бы она радовалась, если бы поняла, какую птичку я имел ввиду. Мне вдруг даже как-то неудобно перед ней стало. Вот она тут стоит, и лицо такое озаренное, еще чуть-чуть и улыбнется мне так, как никогда не улыбалась, теплой такой человеческой улыбкой... а я ее вороной чуть не назвал. Да и какая она ворона? Сейчас вот скорее синичка испуганная. Одно резкое движение и упорхнет. Вот дела! Кажется, я из-за ранения этого немного умом тронулся. Саффу с синичкой сравнил!

– Кхм... птичка, - тупо повторил я, удивляясь самому себе.

Наверно вид у меня в этот момент был странный, потому что Саффа вдруг забеспокоилась.

– Лин, что с тобой? Тебе плохо?

Подпорхнула ко мне... хм... синичка... Руку на лоб положила. А ладошка у нее прохладная, приятно так.

– Жара нет, - констатировала волшебница и руку убрала. А вот фигушки! А вот не надо лишать раненого героя маленьких радостей! Я ее руку поймал и обратно себе на лоб положил.

– Ты чего?
– мне послышалось или голос у Саффы немного испуганный?

– У тебя рука холодная, приятно, - честно признался я, закрыл глаза и провел ее ладонью по щекам и даже губами об нее потерся. Нет, ну, правда, приятно! И пахнет от нее хорошо. Какими-то травами, как на лесной поляне. Не то, что от фрейлин этих с их духами разными.

– У тебя нет жара, - тихо повторила Саффа.

– Угу, но все равно приятно, - заявил я и схватил ее за вторую руку.

– Эрраде, у тебя бред!
– зашипела волшебница, вырвалась и убежала прочь.

Ну вот, действительно, синичка испуганная. Упорхнула, только полы ее балахона черного взметнулись. А жаль. Вот так я и задремал - глупо ухмыляясь и ощущая на лице следы от прикосновений ее прохладных ладоней, пахнущих лесными травами.

А потом мать пришла, сама лично завтрак мне принесла и велела рассказывать про Нижний мир. Ну, я ей все рассказал. Она меня молча слушала, только время от времени начинала раздраженно хлыстом по колену похлопывать. Отобрал бы у нее кто-нибудь игрушку эту, что ли?

Глава 6

Так, надо отвлечься от мрачных мыслей! В конце концов, не мое это дело - взаимоотношения в семье Эрраде. И неважно, что большая часть этого семейства проживает сейчас под крышей моего дома. Пусть сами разбираются, а у меня припасено вполне себе невинное, но очень интересное развлечение - буду смотр фрейлин проводить. А что? Только Лин имеет право это делать?

Я затеял изменение кадрового состава двора Аннет, я должен это и проконтролировать. Так, вызываю дочь.

Приходит Ханна, вся такая погруженная в раздумья.

– Что, - спрашиваю, - случилось страшного?

– Помимо развода Эрраде - ничего, - отвечает она.

– А что лицо такое грустное?

– Нормальное, папа, у меня лицо. Что ты хотел?

– Ты работу закончила?

– Какую?

– Фрейлин набрала?

Небольшая пауза, задумчивый взгляд Иоханны, а затем ответ:

– Да, папа. Четырнадцать штук, как ты и просил.

– Хм, штук?

– Ага, папа. Смотреть будешь?

Ну, догадливая у меня дочурка!

– Конечно, буду. А резерв есть, если что? Вдруг мне кто не понравится.

Иоханна легонько вздрагивает, изумленно хлопает ресницами, а затем совершенно ровным голосом проговаривает:

– Конечно, папа. Найдем. Как скажешь.

Вот и отличненько.