А между тем лес преображался прямо на глазах. Светлые и тонкие березы постепенно сменялись соснами, сосны - лиственницами и пихтами, а те, в свою очередь, елями и кедрами. Почва стала проваливаться под ногами, ласковая и густая трава пропала, а вместо неё, куда ни глянь, произрастали только мхи да хвощи. Восторженно радостные трели певчих птиц стихли, куда-то запропастились вездесущие игривые белки и бурундуки, пропали веселые белые бабочки и деловито жужжащие работяги-шмели. В лесу стало непривычно тихо, а след лани, между тем, вел все дальше и дальше, в самую глубь темной и мрачной болотистой чащи.

И вот, наконец, наступил момент, когда юноша стал уставать от погони. В его голову даже прокралась предательская мысль оставить её вовсе и пойти назад, ведь эту часть леса юноша совершенно не знал. Но что-то все же помешало ему сдаться, уйти.

"Создатель, ведь такое чудо как белую лань с золотыми копытцами можно встретить только раз в жизни! Если я упущу её сегодня, то не прощу себе этого никогда!" - подумал юноша, и эта мысль придала ему второе дыхание. Он вновь припустил вперед и бесстрашно юркнул в самую чащу высоченных разлапистых елей, в тени которых даже в солнечный летний полдень царил вечный полумрак.

Когда глаза юноши, наконец, привыкли к темноте, он заметил какое-то белое пятно впереди. "Неужели это моя лань?!" - подумал он, и сердце радостно затрепетало в его груди. Пятно в полумраке не шевелилось. Тогда он, насколько мог бесшумно, зашагал по толстому ковру из бурого мягкого мха, продираясь через больно царапавшие лицо колючие еловые лапы. Ещё шаг, ещё... Наконец, раздвинув очередную пару ветвей, он... увидел свою лань!!!

"Но что это?" - удивленно подумал юноша: лань стояла как вкопанная в глубине чащи. Она беспомощно пряла ушами и тряслась от страха, не решаясь идти ни вперед, ни назад. Юноше показалось, что лань одновременно боялась и человека сзади, и того, что она учуяла впереди. Между тем юноша сделал ещё один шаг вперед - и тут пронзительный дикий вой сотряс совершенно дотоле безмолвный лес.

Юноша от страха свалился с ног, а лань заметалась на месте и не знала куда бежать. Видимо, она учуяла, что те, кто издавал эти страшные звуки, уже взяли их в кольцо. Это почувствовал и юноша. А несколько мгновений спустя услышал ужасный шум от продирающихся сквозь чащу хищников.

Забыв про лань, он понял одно - надо спасаться! А потом совершенно бессознательно сделал то единственное, что было возможно в таком положении для обыкновенного невооруженного и отнюдь не воинственного человека - стремительно, сам не зная как, вскарабкался по стволу вековой ели прямо на её верхушку. А лань, издав жалобный гортанный звук, вдруг учуяла невидимый человеческому глазу разрыв в кольце приближавшихся хищников, бросилась в него со скоростью ветра и была такова.

2.

На дереве юноше было явно не по себе. Ветер сильно раскачивал верхние тонкие ветви, на которых тот скрючился в три погибели, так что он едва удерживался от того, чтобы не упасть. Никакой уверенности, что волки удалились, у него не было, а потому юноша не спешил спускаться обратно на землю. И, как выяснилось вскоре, правильно сделал, потому что три огромных черных волка, каждый величиной с крупного годовалого теленка, рысцой подбежали прямо к тому месту, где ещё некоторое время назад стоял юноша. Сердце несчастного похолодело от страха. Казалось, ещё чуть-чуть, и он не выдержит и упадет вниз - прямо в раскрытые в голодном оскале хищные волчьи пасти.

А волки, между тем, оказались весьма и весьма необычными. Юноша этот был грамотен и любознателен, а книги о животных были самым любимым его чтением. Он знал о зверях и птицах все. Немного знал и волках - какими они были в далеком прошлом. Но о ТАКИХ волках он отродясь не слыхал: чтоб они были черные, да ещё и размером с теленка...

"Ну уж нет - таких волков не бывает!!!" - отказываясь верить своим собственным глазам, подумал юноша. И как бы в ответ на его мысли самый крупный из сидевших под елью зверь вдруг... заговорил (!!!). Грубым, лающим, злобным, гортанным голосом.

– Ну, ничего, ничего, повиси на дереве, человечек, пока не созреешь, а созреешь - упадешь, от нас ведь всё равно не уйдеш-ш-ш-шь!!!
– прорычал волк, не отрывая от своей жертвы злобного голодного взгляда своих холодных желтых с красными прожилками глаз.

Это было настолько неожиданным, что юноша сразу же едва не свалился с ветки. Он мелко задрожал как осиновый лист, судорожно трясущимися потными ладонями обнял ствол дерева и стал лихорадочно припоминать все те молитвы к Создателю, которым в детстве учила его набожная матушка. Ничего другого ему, видимо, больше не оставалось, потому что волки явно не были настроены уходить, а, наоборот, по-хозяйски расположились прямо у корней ели и стали терпеливо ждать.

Минуты складывались в часы очень медленно. Молитвы скоро закончились, и занять голову стало совершенно нечем. От скуки и переутомления юноша несколько раз чуть было не заснул, но всякий раз вовремя просыпался, чудом избегая падения. А солнце, между тем, все дальше и дальше заходило за горизонт, тени становились все длиннее, и вскоре юноша ничего уже не видел вокруг, кроме каких-то размытых пятен.

Ночь оказалась в этом месте особенно жуткой. Здесь не были слышны обычные для такого времени суток трели сверчков, пение ночных птиц. Стояла мертвая, гнетущая, замогильная тишина, которую нарушал лишь тихий и зловещий скрип ветвей на ветру да приглушенный хриплый говор чудовищных волков. Судя по тому, что удалось разобрать юноше, они рядили между собой, кто какую часть его тела получит сегодня на ужин.