Гробовое молчание.

– ...Ибо ровно через 10 лет, минута в минуту, знайте, о, люди, прекращается действие договора об Опеке, подписанного между представителями Сообщества фей и представителями Содружества суверенных королевств, который гарантирует соблюдение Священных Принципов на территории Нижней Целестии. И если этот договор прекратит свою силу, я не могу сейчас, перед престолом Создателя, поклясться в том, что буду ему следовать.

А потом, повернувшись лицом опять к Первосвященнику и вновь сверля его испуганные бегающие карие глазки прямым и несгибаемым как меч взглядом своих черных глаз, он властно воздел руку и сказал:

– А потому я повелеваю тебе, Твое Святейшество, как король Авалона по праву рождения, совершить таинство коронации БЕЗ третьей клятвы!

Толстые щеки Первосвященника затряслись, он сделал несколько неуверенных шагов назад, прижимая к груди корону, как бы боясь, что у него её отберут силой, а свита Гастона возмущенно зароптала.

Но в этот момент вдруг корона сама выскользнула из рук Первосвященника и, взмыв в воздух, сама опустилась на голову Гастона и яркая вспышка озарила весь алтарь, а потом сверху откуда ни возьмись посыпались на его голову розовые лепестки, издававшие дивное благоухание под оглушающий звон фанфар, а народ в ужасе, уже не сдерживаемый стражей, валил толпами из собора...

Такой коронации ни Авалон, ни какое другое из 49 королевств-членов Содружества не помнили за все 100 тысяч лет Эры Порядка и Процветания... Корабль человеческой истории, сам того не замечая, вышел на новые, доселе неизведанные, рубежи...

Глава 2. Школа фей.

– Левой! Левой! Раз! Два! Три! Левой! Левой! Раз! Два! Три! Левой! Левой! Левой!.. Напра-а-а-а-во, стой, раз! Два!..

Длинный строй одетых в бесцветные туники худеньких девочек-подростков с ещё непропорционально вытянутыми ручками и ножками и тонкими косичками звонко и практически одновременно притопнул по бетонному плацу подбитыми железом деревянными сандалиями и замер, не шелохнувшись, как змея перед броском. Со стороны могло показаться, что девочки даже и не дышат, хотя девочки перед маршем преодолели каждая по 10 миль пешего кросса и любой человек, мужчина, на их месте тяжело бы хрипел или сопел.

Но в том-то и дело, что стоявшие ровным строем худенькие девочки-подростки не были людьми. Об этом говорили, главным образом, прозрачные крылышки, росшие у них за спиной, но не только. Одинаковые золотистые, светящиеся даже во тьме волосы, полностью лишенные какой-либо растительности бело-розовые тела, необыкновенно тонкий и хрупкий скелет с полыми, как у птиц, костями, а также необыкновенная выносливость и всегда активная жизненная позиция в сочетание с несгибаемой силой воли - вот отличительные свойства расы Поднебесных - высшей расы Целестии, женская ипостась которой только с легкой руки человеков зовется "феями". Да, феи не были людьми, хотя внешне многим и похожи на людских девушек, но беда была тому несчастному мужчине, который бы вздумал повести себя с ними, как с земными девчонками! Одного движения феиного пальца хватит, чтобы убить человека, хотя они никогда и не прибегают к такой мере воздействия, чаще всего предпочитая усыплять и перевоспитывать (а точнее, перепрограммировать) дерзких приставал...

Длинная змея шеренги располагалась с правой стороны огромного плаца, у здания столовой, как и все здания Школы, построенного в виде правильного стеклянного, полностью прозрачного, прямоугольника розового цвета с ромбовидными многоугольниками окон-сот. Учебный отряд ?15 только что совершил утреннюю разминку и теперь стоял у столовой, в ожидании доклада от дежурных, накрывавших на стол в их секторе. И ждали - не шелохнувшись. В самом деле, один посторонний звук, один шепоток - и могла быть "влетка". Две воспитательницы - "старшие сестры" - с нашивками "ЖАЛА" на груди и на нарукавной повязке с бесстрастными лицами, вытянувшись по струнке зорко смотрели каждая за своей половиной шеренги с электрошоками наготове - белоснежными металлическими прутами, по заостренному концу которых угрожающе пробегали сине-зеленые искры. Все воспитанницы учебного отряда, усвоившие горькую науку жесточайшей дисциплины, стояли, не шевелясь, хотя у каждой из них от полутора часов "разминки" урчало в животах - помимо кросса были занятия на гимнастических снарядах, виражи на крыльях - опасные и утомительные - и полоса препятствий...

Пока девочки стояли не шелохнувшись, можно было спокойно оглядеть окружающее пространство. Помимо прямоугольной столовой справа, здесь были и другие здания. Слева стоял "Улей" или общежитие. Он был одного размера и величины со столовой - тридцать этажей, абсолютно такой же архитектуры. Перпендикулярно обоим зданиям стояло собственно здание Школы, тоже в тридцать этажей. Там располагались учебные классы. Напротив Школы стояло такое же здание с таким же количеством этажей, но в нем располагалась Библиотека, Лаборатория и Тренажерные залы - его называли "Практикумом". Плац представлял из себя ровную площадь из розового - мягкого и пористого - бетона. На стенах всех четырех зданий - прозрачных настолько, что можно было видеть, чем каждая конкретная фея там занимается -, а также на стойках по краям плаца было развешено множество ярких, красочных плакатов. На одних просто были лозунги, типа "Сама погибай, а доверенный Создателем мир выручай!", "Вместе мы все, порознь ничто!", "Ты для Сообщества, а не Сообщество для тебя!". На других были движущиеся изображения - волевые женские лица с золотистыми глазами, несгибаемым взглядом смотрящих куда-то вдаль или даже напрямую поражающие каких-то уродливых врагов, вроде чудовищ из Темного-Темного Леса. Но были и такие изображения, где феи изображались любовно гладящими ланей, зайчат, голубок с источающими любовь и тепло лицами. А были и комбинированные, где изображения сочетались с лозунгами. Вот, например, одна из фей сложила тонкие ручки на груди и устремила мечтательный взор на небо, томно полуприкрыв глаза, а внизу надпись: "Создатель, я люблю Тебя!". А вот и три феи в пурпурных туниках и золотых диадемах, держащихся за руки, и надпись: "Единство Премудростей - Единство Сообщества" или другой вариант этого же плаката: "В Единстве - наша Сила", "В Единстве познается Любовь". А вот и плакат с пепельноволосой Старшей Сестрой "ЖАЛА" - она изображена в одиночку поражающая смертоносным лучом из своей волшебной палочки как мечом десятки ужасных монстров с лицом не выражающем ничего, кроме воли к победе и презрения к смерти - и надпись: "Моя Верность - непоколебима!". На другом плакате изображалась фея с двумя маленькими крылатыми девочками по обе стороны и бескрылым мальчиком на руках и надпись: "Мои дети - мой долг перед Сообществом". А вот и нечто похожее на творческий подход - плакат-аллегория: вся Целестия с маленькими человечками, зверьками и прочими обитателями покоится на руках колоссального размера феи с необыкновенно добрым и нежным лицом, по щекам которой ползут слезы умиления и надпись: "Порядок и Процветание Целестии - наш Священный Долг!".

Эти и многие другие надписи и изображения каждая стажерка видела по тысячи раз на дню (и это не считая того, что во время пробежек на "разминках" эти и многие другие лозунги скандировались и пелись в виде специальных рифмованных речевок), а потому они въедались в память так крепко, что любая из девочек могла воспроизвести их даже если её разбудить в три часа ночи (что иногда практиковалось), ведь в этом четырехугольнике по большей части и проводила все тридцать лет обучения и воспитания любая юная фея от 7 до 37 лет от роду, пока, по окончании обучения, она не направлялась на предназначенное ей по результатам Совета Школы место для служения - зачастую пожизненного - Священным Принципам Порядка и Процветания...

...Наконец, стеклянная дверь сектора ?15 столовой бесшумно открылась и стройным печатным шагом две со стороны почти неотличимые девочки спустились по крыльцу и подошли к обоим воспитательницам и, встав по стойке смирно, ударили кулачком правой руки в грудь, а потом вытянули правые руки на всю длину в уставном салюте, символизировавшем полную самоотдачу воле старших сестер.

– Старшие Сестры, воля Сообщества исполнена! Задание по подготовке к завтраку успешно выполнено!
– в один голос отчеканили обе стажерки. А потом, по знаку воспитательниц, они встали с краю шеренги, чтобы возглавить колонну, которая должна отправиться на завтрак. Чуть только они заняли свои места, как раздалась команда: