Общаясь в таком духе, мы приблизились к площади, на которой возвышался зимний особняк главы клана степняков. Мои коллеги как-то неожиданно быстро растеклись в разные стороны, мол, мы вовсе не с тобой, выкручивайся, как хочешь. Потому я поправил ворот куртки и размашистым шагом двинулся к высокому крыльцу трехэтажного деревянного дома.

Фуфе было не чуждо прекрасное. Дом он выбрал с резными ставнями и витыми колоннами, подпирающими навес над крыльцом. От непогоды дерево потемнело, но еще сохраняло толику очарования.

По крыльцу на коленях ползала женщина, старательно мыла полы. За ней равнодушно наблюдал воин в шапке-ушанке, в длинном для его роста полушубке и сапогах до середины бедра. Ростом карлик доходил мне до пояса, но выглядел свирепо: квадратное лицо, массивная нижняя челюсть, скошенный лоб… Он напомнил кулачных бойцов в Гриврисе, на которых мы с Энафаром пытались нажиться. Потому я не делал скидки на рост воина.

Тот заметил незваного гостя и легко сбежал по ступеням.

–  На жилище равного небу Хифы недозволительно праздно глазеть!
– предупредил он, как бы невзначай кладя ладонь на рукоять меча.

–  Прошу прощения, почтенный, - я на всякий случай поклонился.
– Я узнал, что мой брат Энафар, называемый среди близких Эффром, нынче состоит на службе вашего многоуважаемого фуфы.

На мою еще ни к чему не обязывающую фразу он отреагировал более чем воинственно - выхватил клинок, приставил к животу наглеца, покусившегося на собственность фуфы, и отчеканил скороговоркой:

–  Здесь нет твоего брата, чужеземец! Все, кому дает приют фуфа, становятся ему братьями, позабыв о вашем презренном мире.

Каково самомнение!

–  Извини, - я примиряющее поднял руки и отступил на шаг. Не хватало пораниться о его зубочистку.
– Счастливо оставаться.

Эх, Люцию бы сюда. Не сомневаюсь, прими вампирша истинное обличие и вздумай взять штурмом дом, живых бы внутри не осталось. И не остановила бы ее никакая магия, кроме жреческой. Как известно, ни единое вредоносное заклинание на вампира в боевой трансформе не действует, а клинки степняков явно не содержат в себе толики заговоренного специальным образом серебра.

Увы, самый действенный способ освобождения Энафара Ньего Регар отмел сходу.

–  Нам еще политических конфликтов с Союзом степных племен не хватало! Орден Огненных теней и так величают самым агрессивным!

Поэтому я поспешил покинуть площадь, чтобы через два квартала встретиться с коллегами.

–  Пустая трата времени, - пожаловался я.

–  Напротив, - возразила Люция.
– Ты не следил за реакцией женщины на крыльце, зато я убедилась - воля рабов не подавлена до конца. Она с большим интересом наблюдала за тобой и прислушивалась к каждому слову.

–  Каков план действий?
– нетерпеливо пританцовывала на месте горгулья.

–  Рассредоточьтесь по городу, поищите рабов, расспросите, - привычно распорядился Тирель.
– Тарвис, иди по кабакам собирай любую полезную информацию.

–  С этого начинать следовало, - лягушачий рот растянулся в самодовольной улыбке.

Водомерка помахал нам и бодро зашагал к ближайшей забегаловке. Я проводил взглядом его угловатую фигуру в синем плаще и обернулся к начальнику.

–  Я тоже в город?
– на всякий случай уточнил я, намереваясь спокойно подкрепиться.

–  О, друг мой, - жестоко разрушил сладкие грезы Изгоняющий.
– Пока другие шатаются по местным злачным местам, мы с тобой выучим одно очень сложное и интересное заклинание. Без него заглянуть в гости к фуфе будет проблематично.

Да, так и узнаешь, что все мероприятия распланированы от и до, а я до сих пор не в курсе.

Долгое и нудное занятие магией с Тирелем заставило о многим задуматься. То, что мне, чужому человеку, огнеметатели вручают секретное заклинание - ко многому обязывает. И слежку за моей скромной персоной объясняет сполна. Но то, что Изгоняющий готов поделиться тайной с остальными членами команды, указывает на чересчур крупные ставки в игре. И освобождением Энафара она не ограничивается.

Как бы Лягушонок не оказался прав - мы замахнулись на постукана. Замахнулись эффектно. Шума от вторжения в дом фуфы выйдет гораздо больше, чем от тихого визита вампирши.

Долго сидеть в своей комнатке в мало примечательной гостинице и предаваться размышлениям мне не позволили. На закате в номере собралась вся команда и принялась делиться добытыми сведениями за накрытым столом.

Первым, естественно, выступал Тарвис (кто его молчать заставит?). Разлив по чашкам дорогое вино, он пригубил и начал рассказ, сияя, словно солнечный луч на зеркале.