Дильтар научился ценить и уважать чужую веру, разобрался в хитросплетениях философии иных учений, потому при обращении к иноверцам мог аргументировано доказать преимущества поклонения Всевеликому.

И сейчас просиживая вечерами у костра над добытой в мертвом городе книгой, вертя в пальцах амулет, спрятанный в тайнике обложки, молодой проповедник медленно, но старательно расшифровывал письмена жрецов Неназванных богов. Точнее, тогда он счел, что знает, как действует амулет, и самонадеянно применил свои знания в ближайшем селении.

Результат превзошел самые смелые ожидания. После первых слов проповеди жители прониклись правильностью истинной веры, отреклись от идолов и выразили горячее желание следовать заветам Всевеликого Тардена и Милостивой Соэры.

Сказать, что Дильтар был доволен - покривить душой. Ночью он плакал от счастья, узрев в случившемся божью волю. Пусть Всевеликий действовал через заговоренную вещицу чужой веры, проповедника это не смутило. Не растерялся он и во второй, и в третьей деревне.

Бережно храня в сумке тяжелый книжный том, украшенный пятнами плесени, где амулету была посвящена всего одна страница из трех сотен таких же хрупких, спрессованных, Дильтар наивно грезил, что однажды все люди на земле уверуют во Всевеликого. Верил и изо всех сил приближал тот день.

На радостях он написал Нариро об обретенном чуде, уверенный - среди множества собранных другом амулетов наверняка отыщутся такие же. Но верна людская пословица, утверждающая - не дело хвастаться раньше получения результата.

На обратной дороге он с ужасом узнал - эффект от проповедей под влиянием амулета недолговечен. Жители посещенных им деревень все также истово поклонялись своим поганым божкам.

Дильтар впал в уныние, но не оставил надежд, продолжал экспериментировать с находкой, изучал ее действие на жителей "просветляемых" селений и случайных попутчиков, пока случайно не выяснил следующий факт. Чтобы добиться от амулета стойкого эффекта следует просить абсолютно противоположенного. То есть если бы проповедник решил продолжать нести слово истинной веры и дальше, то должен был на нее клеветать. И ровно через четверть луны достиг бы желаемого результата.

Новое знание привело его в смятение. Клеветать на Всевеликого и Милостивую было против сердца. Изменить настройки проклятого амулета, чтобы обойти это свойство, Дильтар не мог. Оставалось отыскать человека, которому амулет пришелся бы по душе и не принес бы горя.

Он приглядывался к встречным людям, беседовал, выяснял их желания, благо, со служителем веры откровенничали охотно. Но достойного хозяина своей находки проповедник так и не находил, пока на постоялом дворе в самом центре Шеехра не повстречал кахе - жреца Неназванных богов. Вернуть тем, у кого взял - чем не выход, не избавление от опасного соблазна для себя и других? Тем более, иной хозяин амулета мог натворить много бед.

Пробравшись между занятыми народом столиками, здороваясь и благословляя, Дильтар пробрался к жрецу. Мысленно быстро произнеся молитву, проповедник обратился к нему.

–  Желаю здравствовать, кахе.

Жрец - старый, седой, сморщенный временем до состояния сушеного гриба, с тяжелыми амулетами на шее, в простом дорожном одеянии, не удивился встрече с врагом своей веры. Зато внимательно изучил стальными хитрыми глазами и указал на стул подле себя.

–  Заплутал твой путь, вестник Всевеликого, раз ко мне привел, - он подвинул кувшин с вином в сторону Дтльтара, сам разломил последний оставшийся на блюде абрикос, вынул из него косточку, а на ее место в каждую из половинок положил по засахаренной клюкве из вазы.

–  Раздели пищу, какая еще осталась на моем столе, тогда поговорим.

Проповедник не удивился предложению. Издревле противоборствующие стороны, садящиеся за переговорный стол, поровну делили еду.

–  Кахе, то, что я тебе предложу, никогда бы не одобрили мои наставники, но иного выхода перед собой я не вижу.

Жрец выслушал рассказ внимательно и немало удивил ответом:

–  Все сущее под небом имеет собственное предназначение. Даже наши амулеты наделены своей собственной волей. Этот долго ждал возможности выбраться из плена мертвого города, отыскать путь в большой мир. Ты стал его орудием. Тебе и владеть.

–  Как такое возможно, кахе?
– удивился проповедник. При всем желании он не мог отыскать злого умысла и лжи в словах иноверца.

–  Неназванные боги любят разыгрывать среди людей крупицы удачи. И орудиями исполнения этих розыгрышей становятся вещи, сделанные руками колдунов. Если хочешь, я посмотрю, каково нынешнее предназначение амулета. Зажми пирамидку в ладонях.

Когда Дильтар выполнил требуемое, жрец накрыл сомкнутые руки своими - шершавыми, горячими, и предсказал:

–  Тебе эта вещица счастья не принесет. Скорее наоборот, обернется разочарованием и болью. Но у тебя есть сын. Сохрани амулет для него. Мальчик вырастет и встретит… - он задумался, наморщил и без того исчерченный картой жизненных тревог лоб, помял пальцы заинтригованного проповедника и продолжал, - кажется, женщину. Не любимую, но ту, которую искренне пожалеет. Именно для нее произнесет он верные слова. А после вещица сама выберет нового хозяина.

Больше ни слова не добился Дильтар от кахе, так и остался один за столом допивать вино и размышлять над чудачествами судьбы. По всему выходило - амулет - орудие. Иначе бы не дался в чужие руки. Про чудеса, творимые жрецами Неназванных, проповедник был наслышан. Потому успокоился быстро и по возвращении домой упаковал находку и еще несколько полезных вещиц в короб для сына, дабы не затерялись среди прочей мелочи. В том, что маленький Ванитар продолжит отцовское дело, Дильтар не сомневался.