Я мог бы умереть, так и не узнав, что такое любовь Клавдии Ковалевой, вдруг подумал он. Это было бы обидно.

Но это была слишком серьезная мысль, чтобы додумывать ее, лежа рядом с ней на диване и радуясь тому, что впереди у них еще вся ночь.

“Может, она и вправду меня любит? Нет, пожалуй, я не умру от смеха”.

– Я только Тане сказала, – добавила Клавдия, подумав. – Да и то случайно. После того дня рождения, на котором была твоя Жанна.

– Что? – спросил он и, подсунув руку под ее затылок, приподнял голову так, чтобы она смотрела ему в лицо. – Что ты сказала Тане?

Она заметалась, судорожно пытаясь не смотреть ему в глаза, но он держал ее крепко. У него были здоровенные сильные ручищи с надутыми, как веревки, венами. Самые прекрасные руки в мире.

– Нет, ты отвечай, – приказал Андрей Ларионов, – Что ты сказала Таньке? После какого дня рождения?

Пришлось отвечать.

– Она меня застукала в ванной, – призналась Клавдия обреченно. – У тебя был день рождения, тридцать лет, и пришла Жанна, на которой ты собирался жениться. Понимаешь, как будто жизнь кончилась. Я у Тани ночевала, ну и… плакала в ванной, а она меня застукала.

И я ей сказала. Мне пришлось ей сказать, иначе она от меня не отстала бы…

– Что сказать? – потребовал он.

– Ну, что я… Я… – Она старательно пыталась выговорить это, но у нее не получалось. Она вырвалась из его руки, отвернулась и тогда выговорила: – Что я влюблена в тебя. Давно, всю жизнь.

Значит, Танька знала.

Его сестра знала, что Клавка влюблена в него, и за шесть лет ни слова ему не сказала.

Кто еще знал? Мама? Папа? Павлов? Все, кроме него?

Ну, погоди, сестрица, приедешь ты из своего Сергиева Посада, я с тобой еще поговорю по-родственному…

– Ты не пугайся, – попросила Клавдия. – Я, честное слово, не буду к тебе приставать. И навязываться тоже не буду.

– Я не пугаюсь, – возразил он, досадуя на нее, что она может заподозрить его в такой глупости, и потеснее прижал ее к себе. Становилось холодно.

– Давай одеяло достанем, – предложил Андрей. – Ты не замерзла?

– Не-ет, – протянула она. – Ты очень теплый. Как печка.

Он засмеялся, но все-таки достал одеяло. И постелил простыню, и положил подушки.

– Я думала, что этого никогда не будет, – сонно сказала Клавдия, устраиваясь у него под боком. – Но я мечтала о тебе, Андрюшка, как я о тебе мечтала…

– Нашла, о ком мечтать, – сказал он растроганно и натянул на нее одеяло повыше. – Поспи.

– Мне жалко, – пробормотала она, засыпая, – мне жалко тратить время на спанье. Это же в первый раз… и может быть, больше никогда…

– Не выдумывай, – сказал он и поцеловал ее за ухом. И – не удержавшись – еще и еще раз. – Спи.

Она ровно задышала ему в бок, и он почему-то опять вспомнил деда с прадедом.

Небось они все придумали. Точно, это они. Два неугомонных старикана подсунули ему Клавдию и заставили десять лет бегать по кругу, как припадочная коза, чтобы в конце концов оказаться на том же самом месте.

Единственно правильном месте, где они лежат, тесно прижавшись друг к другу, и она ровно дышит ему в бок.

Клавдия проснулась от того, что рядом с ней что-то изменилось. Она проснулась, очень свежая и прекрасно выспавшаяся, и долго лежала, не открывая глаз и с удовольствием вспоминая сон, который ей приснился. Под одеялом было тепло, а вокруг холодно. У нее даже нос замерз, и она сунула его под одеяло.

Сон был изумительный. Как будто Андрей Ларионов занимался с ней любовью. И это было… необыкновенно. Не зря она ждала так долго. Она, наверное, интуитивно знала, что Андрей из тех мужчин, которых можно ждать сколько угодно.

Зато уж когда дождешься, жизнь становится совсем другой. Особенной. Не похожей на прежнюю.

Она забралась поглубже под одеяло. Может, удастся еще немного поспать и она увидит продолжение? Как в сериале.

Одеяло было легким и теплым и просто громадным, как десантный парашют. Под ним слегка пахло Андреем и еще чем-то, и Клавдия быстро открыла глаза.

Это было не ее одеяло. У нее такого отродясь не было. Это даже не одеяло, а целая перина. И комната не ее. Она села, придерживая на груди перину. Внутри ей было немножко больно, и она наконец-то сообразила, что ей ничего не приснилось.

Она в комнате у Андрея, на диване Андрея и под его одеялом.

Она охнула и зажала рот рукой. Господи, что она наделала?!

Ничего особенного. Просто только что переспала с Андреем Ларионовым. Она посмотрела на часы. Начало второго. Спала она от силы час.

Как же это получилось? Зачем они сделали это?! Ему-то ничего, он завтра все забудет, а она как будет жить, зная, что это такое – заниматься любовью с Андреем Ларионовым?! Как завтра она вернется в свою пустую квартиру, к своему Сене и капусте, как будет работать, зная, что больше никогда…