– Я вижу, как ты не собираешься угрожать, – эльфа бросила тревожный взгляд на мужа.

– Я ни на кого не нападал, в отличие от Тиннавэля, – заметил Ким. – И я по-прежнему хочу поговорить. С вами обоими, раз уж так получилось.

– Хорошо. Только отпусти его!

– Заметь, я даже не требую с тебя слово, что меня не пристрелят, как только я отпущу его, – грустно сказал эльф, поднимаясь на ноги и бросая кинжал на землю. В него тут же прицелились несколько Стражей.

– Не стрелять! Опустить оружие! – хрипло крикнул Тиннавэль, заметив их движения. Эльфы без удовольствия подчинились.

Киммерион протянул другу руку – он не хотел даже думать о нем с поправкой «бывший» – помогая встать. Тот мгновение помедлил – но все же схватился за протянутую ладонь, поднимаясь на ноги.

– Ты хочешь говорить со мной и Исэнланой? – спросил он, глядя в сторону.

– Да.

– Тогда идем.

И он первым направился к своему дому, даже не глядя, пойдет ли незваный гость за ним.

Гость, хмуро усмехнувшись, пошел.

За напускным спокойствием Ким прятал боль и обиду. Не на такую встречу родичей он надеялся… Строго говоря, он вообще надеялся с ними не встретиться. Но раз уж… то хотя бы не так.

Я навсегда для них чужак, – с горечью подумал он, поднимаясь по веревочной лестнице на помост перед входом в сам дом. – Они могут не знать, кто я, но они всегда будут чувствовать во мне чуждость. Они уже никогда не примут меня… Будь ты проклят, Здравович!

– О чем же ты хотел поговорить? – холодно осведомился Тиннавэль, по-прежнему глядя куда-то мимо друга.

– Почти ни о чем, – скрипач незаметно прикусил губу, сдерживая рвущуюся наружу обиду. – Вообще-то я даже не говорить пришел… Подожди минуту.

Он вышел из дома, обойдя застывшую у порога Исэнлану. Спрыгнул вниз, минуя лестницу, обошел ствол, осторожно вытащил из дупла до сих пор спящую девочку, укрыл ее плащом, и вернулся в дом.

– У вас так до сих пор и нет детей? – деланно равнодушным тоном осведомился Ким.

Эльфа прикусила губу.

– Ты же знаешь, что я не могу зачать. Зачем бьешь по больному?

Вместо ответа вампир обернулся к ней и откинул плащ со свертка с младенцем.

– Я не знаю, кто ее настоящие родители и где они. Я вытащил малышку из горящей таверны – ее приемные родители умерли. У нее никого нет. Мне предстоит опасная миссия, и я, скорее всего, погибну. О ней позаботиться станет совсем некому. Даже если я выживу – моя жизнь очень непостоянна, я никогда не знаю, что будет со мной завтра. И я в любом случае не смогу дать ей нормальную семью и нормальное детство. Волею судьбы я оказался поблизости и вспомнил о вашей беде. Думаю, вы и малышка можете прекрасно помочь друг другу, – с этими словами Киммерион передал эльфочку замершей Исэнлане и направился к выходу. Больше всего он сейчас хотел оказаться где-нибудь подальше отсюда, там, где его никто не увидит и где можно будет выпустить наконец эту рвущую душу боль.

– Подожди, – очень тихо вымолвил Тиннавэль. Ким сделал вид, что не услышал его – но Лесной Страж в три прыжка нагнал его, обошел и встал между скрипачом и дверью.

– Что тебе еще надо? – нарочито грубо спросил тот. Эльф опустил голову.

– Киммерион, если можешь, прости меня. Я навсегда в неоплатном долгу перед тобой. Это не положенные слова вежливости, поверь! – Маска спокойствия мгновенно слетела с лица Тина. – Прошу, прости меня… прости нас! Я… я не знаю, как тебя отблагодарить, но если я могу сделать для тебя хоть что-то… просто скажи.

– Тогда ответь, почему первое, что ты попытался сделать, встретив старого друга, – это убить его? – с горечью спросил Ким.

– Ты из Лиги, – Тиннавэль виновато отвел взгляд. – Мы можем казаться их союзниками, но на самом деле…

Договорить он не успел – кулак вампира с силой впечатался в скулу капитана Лесной Стражи, отшвырнув его в противоположный угол комнаты. Киммерион мгновенно оказался рядом, схватил Тина за отвороты куртки, вздернул на ноги, прижал к стене.

– Если ты еще раз скажешь, что я из Лиги, то я за себя не отвечаю, – прорычал он в лицо другу. И не сразу понял, почему в глазах эльфа вдруг отразился такой ужас. А когда понял, у него ушло еще несколько секунд, чтобы унять свою вампирскую способность нагонять безумный страх.

Ким разжал руки, отвернулся. Через секунду на его плечо опустилась ладонь Тиннавэля. Тот почти силой развернул скрипача к себе и очень серьезно посмотрел ему в глаза.

– А теперь сядь, пожалуйста, и расскажи все по порядку. И прости меня, пожалуйста. Я не должен был судить столь поспешно. Исэнлана… можешь на время оставить нас?