Кристиан сдвинул брови, чуя ледяной холод в груди. Свершилось очередное преступление, а они так и не сумели его предотвратить.

Дом номер 9 по Парковой аллее походил на бойню. Все стены его узких коридоров, вся старая мебель крохотных, наполненных затхлым воздухом комнат, весь истертый годами лаковый паркет,-- все было залито кровью. По дому словно прошелся безумный мясник, живодер, разбрызгивавший внутренности и раздиравший надвое тушки...

– - Собак?!
– - удивленно переспросил Лис. Кристиан стоял рядом, напряженно осматривая потеки на стенах. Его губы были сжаты в тонкую прямую нить, а ноздри раздувались, с шумом выдыхая воздух.

– - Так точно,-- ответил сопровождавший фей констебль. Его розовое лицо брезгливо сморщилось, когда он оттолкнул подальше носком ботинка растерзанную болонку со слипшейся от темной крови шерстью.-- Все перебиты.

Лис перешагнул через лужу крови с расползшимися в жиже внутренностями, и снова заглянул в гостиную. Свет, сочившийся сквозь давно немытые стекла, открывал безрадостную мешанину из сломанной мебели, разбросанных вещей и мертвых тел. Из дальней комнатушки в конце коридора доносились всхлипы и стоны, призрачные в зловонном сумраке.

– - Конечно, старая миссис Помпонс совсем выжила из ума. Держать двадцать собак в одном доме... Но это же не повод устраивать такое.
– - Констебль обвел хаос кожаной перчаткой.-- Какой-то псих поработал, не иначе. А, может, она сама?..

– - Спасибо, друг,-- вежливо поблагодарил его охотник и по-свойски похлопал полицейского по спине. Тот же расплылся в глупой, добродушной улыбке.

– - Не за что. Если что -- обращайтесь, я буду снаружи.

– - Я, пожалуй, тоже подожду снаружи,-- выдавил Кристиан. Зажав рот и нос перчаткой, он зашагал по лестнице вслед за одурманенным констеблем. Оставшись в одиночестве, Лис невольно поежился.

Анри Листен по прозвищу Лис был родом из королевства Листен и еще до работы в Обществе повидал множество хищников и монстров. Но монстр, прятавшийся под личиной крестной феи, казался ему наихудшим и самым отвратительным из всех.

Дом миссис Помпонс напомнил ему одну старую историю, из тех, что хочется забыть, но они настырно продолжают всплывать из глубин памяти снова и снова. Несколько лет тому назад он в компании охотников постарше выслеживал упыря в одной из крохотных деревенек вдали от столицы. Лис навсегда запомнил хаос, который царил в обнаруженном гнезде. Эту гнетущую вонь смерти, щекотавшее нервы чувство опасности... Он словно вновь очутился в логове монстра: те же останки, тот же запах гниения и свежей крови.

Осторожно, двумя пальцами Лис толкнул следующую за гостиной дверь и отшатнулся. С потолка комнатушки свисала чугунная люстра, до того большая и развесистая, что выглядела нелепо в небольшой спальне. С каждой ее чугунной лозы, заканчивавшейся лампой, спускались тонкие поводки. На них безжизненно покачивались головы и верхние части туловищ собак, а вокруг чудовищной гирлянды с сонным жужжаньем кружили мухи, стукаясь о мутное стекло окна. На паркете под люстрой собралась темная лужа, изредка на ее поверхность плюхались капли.

Превозмогая себя, Лис переступил порог и огляделся. Его окутал смрад и полумрак.

"Розовая фея" могла оставить следы, которые помогли бы им в расследовании. Но спустя несколько минут внимательного осмотра юноша в отчаянии выпрямился. Ничего. Ни малейшей зацепки или улики, могущей направить расследование по верному пути.

Лис быстрым шагом вышел из комнаты, обуреваемый отвращением. Неужели это мог сделать человек, работавший в Обществе крестной феей? Некто, поклявшийся приносить людям добро. Может, то была пожилая секретарша, дежурившая у входа на первом этаже. Или Ирма, недавно прибывшая сотрудница, жившая за стеной? Кто бы то ни был, Лис уже ненавидел его всей душой.

Дверь за дверью, он исследовал оставшиеся комнаты. Сантиметр за сантиметром он пристально изучил разбросанные по полу вещи, осколки зеркал и тела убитых зверей. Вне всяких сомнений, собаки были умело разделаны магией, а не разодраны клыками, как показалось в самом начале. Исполосованы на идеальные тонкие ленты. К тому же, убийца обладал не только больным воображением, но и крепкими нервами: судя влажной дорожке на полу, он переходил из комнаты в комнату, методично кропя стены и мебель кровью и внутренностями. Он не пропустил ни одного угла, не оставил и метра чистой поверхности. По узким коридорам словно пронесся разрушительный ураган, мясорубка, смоловшая собак в фарш и разметавшая куски по сторонам.

Когда Лис приблизился к последней комнате, сжавшейся в самом конце коридора, на его лбу выступила испарина. Хуже всего он умел утешать. Правильные слова никогда не приходили на его ум, оставляя лишь нечто вроде "да ладно вам", "все будет хорошо" и приводящее в бешенство "не стоит так расстраиваться". Мысленно повторив эти запретные фразы, юноша охватил пальцами холодную ручку и медленно ее повернул.

Спальня миссис Помпонс оказалась единственной чистой комнатой во всем доме. Маленькая и тесная, со стойким душком нафталина и старости, она была обставлена весьма скудно: лишь кровать, туалетный столик и книжный шкаф, на самом верху которого поблескивали статуэтки собачек. Сама же хозяйка притулилась на диванчике в углу. Ее сгорбленную спину накрывала толстая пуховая шаль, которая беспрестанно вздрагивала в такт всхлипам. Услышав скрип двери, старуха подняла иссушенное временем лицо и устремила на Лиса взгляд, красный от бесконечных слез.