С каждым словом вид констебля становился все отрешеннее и отрешеннее. Он выглядел, как человек, мысленно пребывавший в неком прекрасном месте, и оно уж точно было лучше поганой действительности. Вспомнив о лохмотьях, в которых оставил его преступник, Рэй понимающе кивнул.

– - Пусть вас не смущает мой внешний вид. Произошло недоразумение. Я -- Рэймонд Павлинс, ночью меня ограбили и оставили в Богемном районе. Последним я помню прием в Оперном доме...

Рыжий констебль издал странный звук, словно в его горле что-то застряло.

– - Мои друзья могут знать грабителя, вам стоит их навестить. Теренс Фаворик, спросите его.
– - Рэй шмыгнул забитым носом, стараясь сдержать подступавшие слезы, и умоляюще протянул к констеблю руки.-- Пожалуйста, помогите. Позовите моих родителей, они сразу скажут, кто я...

– - Эй, эй!
– - Рыжий попятился от грязных пальцев.-- Спокойно. Я вижу, из какого ты района, парень. Мы вернем тебя домой, можешь не сомневаться.

Немного поколебавшись, он брезгливо ухватил Рэя под руку.

– - Пойдем, парень. Пройдемся в участок. Там мы... разберемся с твоим именем и домом.

Юноша застыл. Что-то в тоне полицейского его насторожило, но, поразмыслив, он решительно кивнул.

– - Пойдемте, констебль. Уверен, вы быстро отыщете виновных.

Полицейский участок района, в котором жило семейство Павлинс, был небольшим и уютным. Преступлений в этой части города происходило немного, и каморки участка обычно пустовали. Изредка в них селились надоевшие лавочникам бродяги, да пьянчуги, забывшие дорогу домой. Но Рэй не мог этого знать. Его наполняло чувство торжества и пьянящей справедливости. Уж полицейские должны были во всем разобраться. Они позвонят родителям, те явятся за ним и отведут домой.

Больше всего молодой Павлинс хотел вернуться домой.

За аккуратным приземистым столом сидел худой юноша, усыпанный веснушками. Чертами и выражением лица он отдаленно походил на констебля, который привел Рэя.

– - Привет, Джей,-- бросил констебль.

– - А это еще кто?
– - поинтересовался щуплый Джей. Он отложил утреннюю газету и без любопытства уставился на юношу. Его мутные глаза с обвислыми веками напомнили Рэю соседского спаниеля.

– - Досаждал Павлинсам. Ломился в их дверь.

– - Я -- Рэймонд Павлинс, и это был мой дом,-- упрямо повторил Рэй, но Джей и рыжий констебль не обратили на его слова ни малейшего внимания.

– - К Боунсу его,-- решил тощий и указал на узкий коридор, уводящий в сумрак. Констебль, державший юношу, кивнул и лениво подтолкнул задержанного.

– - Пошли кого-нибудь в Больничный переулок. Не наша это работа, ловить психов. Не наша, говорю тебе.

– - Я не псих...
– - попытался вставить Рэй, но его снова никто не услышал.

Узкий опрятный коридор вильнул и привел в небольшую комнату со спертым воздухом. Часть ее была огорожена внушительного вида решеткой, за которой сидела согбенная фигура. Голова человека была опущена на грудь; похоже, он мирно спал, несмотря на неудобную позу и жесткую скамью. В памяти Рэя сразу всплыла страшная клетка из Богемного района, и он инстинктивно сжался, более не поддаваясь на толчки констебля.

– - Почему меня отправляют в камеру?
– - запротестовал он.-- Я -- потерпевший, позвоните моим родителям!

– - Прекрати этот цирк, парень!
– - Рука рыжего констебля взмыла вверх, и Рэй умолк, затравленно глядя на занесенную над головой дубинку.

– - Хватит с меня!
– - рявкнул полицейский.
– - Полезай в камеру, и ни звука!

Выхода не оставалось, и юноша молча попятился за железную ограду. Дверь с лязгом захлопнулась, щелкнул ключ, и одутловатая фигура констебля скрылась в стенах коридора.

Рэй осторожно повернул голову. Его сосед уже не спал и с улыбкой смотрел на него ясными глазами. Он оказался старше, чем показалось на первый взгляд: из-под черного котелка торчали седые патлы волос, а тело в поношенном костюме казалось неестественно маленьким и до истощения худым.

– - Здравствуйте, молодой человек.

Рэй молча кивнул и уселся рядом. Длинный нос соседа был вновь направлен в противоположную сторону, где темнел прямоугольник коридора. В молчании прошел час, а, может, и целых два. В пустоте и ничегонеделании время текло словно патока, медленно намазываясь на реальность.