Особого удовольствия от созерцания смены выражений на лице барона герцог не испытал. Попробовал поставить себя на его место, и улыбаться мгновенно расхотелось.

Сэр Стоджер сел за стол, налил, не испросив разрешения, полную чару дорого наторанского вина – возможно лучшего и самого крепкого в Европе – и выпил несколькими глотками, как воду.

"Силен!" – отметил про себя Кирилл. Он так махнуть точно не смог бы. Хотя и некрепленое, но поллитра при полутора-двух десятках градусов – большего без дистилляции, еще не открытой на Наташке, не получить – это прилично. Кстати, вернемся в Сангарию, надо будет небольшой спиртоперегонный заводик соорудить. Во-первых, весьма выгодно. Ну и в качестве оружия массового поражения применить можно. Хотя… нет, негодные средства способны испоганить любую, самую лучшую цель. В данном случае вполне достаточно будет экономического эффекта.

– Все равно нельзя всех наших учеников срывать – слишком многие чужаки задумаются о причинах. И тебе одному возвращаться в Сангарию даже с охраной никак не стоит. Не можно давать врагам герцогства малейшего повода для нахождения истины.

Барон вдруг вскочил на ноги, сделал шаг вперед, преклонил колено, приложив правую руку к груди, как положено поминать Создателей, и низко склонил голову.

– Встань! Встань немедленно! – тут же потребовал Кирилл. Дождавшись, когда сэр Стоджер поднимется, продолжил: – И запомни один раз и навсегда – я обычный человек, а никакое не воплощение Создателей. Да, именно их волей я получил доступ к знаниям и даже ведаю для чего, но, повторю: я обычный человек.

Сэр Алексий долго смотрел на юношу перед собой, морща свой широкий лоб, и особой веры последним словам мальчишки в глазах у барона не было. Но вот сомневаться в правомочности приказов молодого герцога он теперь точно никогда не будет. А с другой стороны, отныне сэр Стоджер обязан сделать все возможное, чтобы уберечь от ошибок Кирилла Сангарского.

– Ваше высочество, я все же настаиваю. Слишком опасно. Не должно вам сейчас никуда ехать.

Герцог согласился почти сразу. Раньше он просто не сообразил посмотреть с этой точки зрения.

– Но своего слугу отстранить от бессмысленных занятий я все-таки могу? Скажем, ухаживать за приболевшим хозяином?

– Хочешь и ему открыться? – задумался барон. И сам же ответил на свой вопрос: – Тебе, твое высочество, решать, – и опять склонил голову. Хорошо хоть, как вассал перед своим сюзереном, а не как ортодокс перед иконой.

Объясниться со слугой оказалось проще. То ли парень в силу относительно юного возраста – шестнадцать лет – был еще недостаточно закомплексован догматами веры, то ли он слишком давно был со своим хозяином на "ты", воспринимая относительно свободное отношение герцога к богам, но известие о доступе Кирилла к знаниям Создателей Сашка встретил восторженным "Ух ты! Теперь заживем!" и без всякого почтения закидал герцога вопросами. И никак не об источнике осведомленности друга.

– Кирюх, а, правда, что мы на самом деле похожи на богов? Правда, они нас создали? Звезд, как в библии написано, действительно весьма много? И… мы полетим к ним?

– Давай не все сразу и по порядку? – расхохотался Кирилл.

На какие-то простые вопросы герцог ответил. Но потом послал Сашку подальше:

– Много будешь знать, скоро состаришься! И учти – ни одной живой душе ни-ни! А сейчас дуй в лавку.

Надо было закупить как можно больше тетрадей, перьев и чернил. Сам же Кирилл попробовал прикинуть все необходимые действия для интенсификации обучения сангарцев в герцогстве. Начинать-то можно и нужно только со своих. Выступать в роли учителя для десятков тысяч человек не то, чтобы не хотелось, невозможно было, да и нельзя. Сначала требовалось перенести информацию на "внешние носители", то бишь в данном случае – на бумагу. Поэтому, не откладывая, засел переписывать из файл-сервера учебники. Когда Кирилл сообразил, сколько отныне потребуется писать, ему ощутимо поплохело. Еще раз задумался о возможности инициации канала ментосвязи у кого-нибудь из близких ему людей. "Порылся" в своей "библиотеке", и ни к какому положительному выводу, увы, не пришел. Без нормального компьютера и довольно специфических сенсоров никак. Единственно, что выяснилось, в том элементе сети, которая связывала герцога с файл-сервером, он обладает правами администратора. Толку-то – пользователь в единственном экземпляре он сам.

После трех часов непрерывной писанины – начал герцог со школьного (для Земли) курса математики – когда в глазах от скорописи уже начало двоиться, а пальцы правой руки обильно украсились чернилами, Кирилл прервался и стал искать в файл-сервере что-либо более удобное для письма, чем гусиные перья. Увы, ничего подходящего с относительно простой технологией изготовления не нашел. Лучше всего, на первый взгляд, выглядели фломастеры – в качестве фитиля можно было попытаться приспособить тонкий пеньковый шнурок. А чернила изобретать необязательно – вполне сгодятся давно используемые из коры дуба и ольхи, вываренные в железе и чуть подкисленные обычным уксусом. Понял, что за пару дней этот вопрос не решить, плюнул, сунул написанное Сашке – попробуй разберись в скорописи, оцени и начинай штудировать – хлопнул ладонью по бедру, подзывая Зверюгу, и, чуть ли не кубарем скатившись со второго этажа, выскочил на двор. Заждавшиеся псы немедленно устроили с гепардом привычную радостную свалку на пробивающихся из земли первых, после сошедшего уже снега, побегах зеленой травы. Добежал до конюшни, быстро оседлал встретившую довольным ржанием Занозу и, в сопровождении своей четырехлапой команды, выехал из южных ворот Санкт-Михаэля.

Почти сразу пустив застоявшуюся кобылу в галоп, полностью отдался встречному ветру, наслаждаясь чистым весенним воздухом. Только сейчас до Кирилла дошло, как все-таки в городе воняет. Ночные вазы в эти времена принято выливать в канавы, тянущиеся вдоль всех улиц. Припомнил, увы, не совсем радующие ароматы родного Сангарского замка и, хотя в маленьком Дональде по сравнению с другими столицами Европы и было относительно чисто, поставил перед собой задачу заняться водопроводом и канализацией. Это начинание отец с дедом непременно поддержат сразу, не говоря уже о матерях и многочисленных сестрах. Сначала, конечно, надо будет построить хотя бы небольшой металлургический комбинат, освоить изготовление чугунных и стальных труб, выстроить достаточной высоты водокачку, обжечь клинкер – без качественного портландцемента ведь никак? – соорудить насосы – не ведрами же воду наверх таскать! – и… главное – заказать у торговцев губозакаточную машинку! Надо, надо, надо… того, этого и другого. Почему-то хочется всего и сразу. А начинать придется с элементарного убеждения родителей в необходимости садиться за парту. И, вероятно – вот это будет самым сложным! – требовать внеочередную передачу всей власти ему, по сути, еще мальчишке. Ну а как еще можно с наилучшей эффективностью использовать доступ к фантастической информации?!

Н-да, Кирилл внезапно ощутил, что в нем борются желания молодого парня с их бескомпромиссностью и максимализмом и холодная расчетливость убеленного сединами старца. Вот откуда в нем эта расчетливость? Да еще с заметной толикой язвительности? Не было в нем никогда такого, не его это. Из теперь уже более-менее понятных странных снов пришло?

Чуть придержал Занозу, свернул с дороги в редкий молодой после давнего пожара лес, нашел поляну у журчащего талой водой ручья и спешился. Расседлав кобылу, привязал к дереву – попрется ведь глупая сразу воду хлебать, а этого после скачки допускать никак нельзя. Пока собирал хворост и разжигал костер, прибежали Паразит со Втором – выдержать темп Занозы псы никак не могли – развалились рядом с уже спокойно дышащей кошкой – а вот Зверюга сам на относительно коротких дистанциях мог дать кобыле весьма приличную фору – и вывалили языки.