– Тех, кто насмерть стоял на Нижнем перевале против бронированной конницы святотатца Лоусвилла? – переспросил Михаил и, не задумываясь, отрицательно покачал головой.

– Ну, вот видите, святые отцы, что данный запрет моих подданных никоим боком не касается. А с другой стороны, – улыбка на лице правящего герцога вдруг стала очень жесткой, – кто мне, прямому потомку Создателей, осмелится что-либо запрещать? А посему, клирики, возлагаю на вас обязанность обучить всех неграмотных сангарцев чтению и письму. И если через три дня кто-нибудь из них не сможет прочитать библию или уставы, то я вынужден буду вас наказать.

– Всех?! – ужаснулся стоявший чуть сзади священник Агафон, который когда-то сам преподавал в школе Райской долины. – Ваше высочество, сие за три дня никак не возможно! Вы же сами распорядились – завтра с утра в поход.

– На привалах командиры будут присылать вам учеников. Да и на ходу можете сажать неграмотных в кибитки и заниматься с ними. Всё клирики, – жестом запретил еще что-нибудь говорить Кирилл, – я вас больше не задерживаю.

– Сколько? – поинтересовался подполковник.

– Еще неделю, милый, – ответила Сюзанна, не отрываясь от компьютера, – я решила очень тщательно все проверить еще раз. Сам ведь понимаешь, это не просто сотня с небольшим детей будет, а начало нового этапа в истории человечества.

"Ух, как патетически" – хмыкнул про себя Затонов и, убедившись, что девушка увлеченно занимается своей работой, тихо удалился из ее сектора лабораторного блока. Надо было успеть освободить оборудование до начала работы с модификантами. Конечно, на выращивание небольших деревьев и кустов в репликаторах нужно во много раз меньше времени, чем на создание в них человеческих младенцев, но вот на качественную очистку рабочих камер тоже требуются никак не минуты. А подполковник все-таки хотел сделать Сюзанне сюрприз. Но она успела огорошить его раньше:

– Пашенька, а давай щеночка заведем? – предложение девушки последовало во время завтрака.

Затонов поперхнулся кофе и закашлялся. Сюзанна встала и с заметным удовольствием с размаху похлопала его по спине.

– Совсем не любишь собак?

Он обстоятельно вытер губы салфеткой, соображая, как лучше ответить, и признался:

– Не особо, – и, не дожидаясь дополнительных вопросов, пояснил: – У дальних родственников сука неизвестного происхождения была. Как в гостях у них были, обязательно лезла облизывать. Вечно слюни текли, шерсть во всем доме, а однажды меня цапнула, когда я ей всего лишь за ухом хотел почесать. Та еще дура была.

– Но я-то предлагаю умную собаку завести, – парировала девушка, – жесткошерстную – они практически не линяют, если время от времени тримминговать – и совершенно при этом не слюнявую.

– Какой породы? – поинтересовался подполковник. Он совсем не собирался соглашаться, но сначала надо было подобрать какие-то достаточно веские аргументы для отказа.

– Волкодав, – немедленно ответила Сюзанна.

– Ирландский волкодав или алабай*? – решил уточнить Затонов. Хотя на счет среднеазиатской овчарки он, кажется, был неправ – алабаи к жесткошерстным вроде бы не относились.

– Нет, ни то, ни другое, милый мой. Генетики специально вывели новую породу и назвали ее Волкодавом. Разумность, как почти у всех высших животных на Наташке, примерно на уровне трех-четырехлетнего ребенка.

– Чего?! У высших животных на Наташке есть разум? – удивленно переспросил Затонов.

– Угу, – ответила своим любимым словом девушка, – теперь они будут строго соответствовать поговорке "все понимает, только сказать ничего не может".

– Как это?! – брови Затонова поползли еще выше. – И зачем это было надо? – подполковник совершенно не понимал такого, с его точки зрения, издевательства над живностью.

– Ну, вероятно, натренировавшись на геноме человека, – начала высказывать свое мнение Сюзанна, – специалисты "Генетик компани" применили наработки и на высших животных. Ведь в любом случае их требовалось адаптировать под довольно высокий фон радиоактивного излучения на Наташке.

– А импринтинг? Нахрена они заложили импринтинг практически во всех крупных зверюг?

– Не во всех, – тут же поправила его Сюзанна, – свиньи, коровы, домашние козы и им подобные ни разума, ни, соответственно, способности к запечатлению не имеют. И о волках почему-то не позаботились. Может быть потому, что в истории Земли случаев надежного одомашнивания волков практически не зафиксировано?

– Сколько волка не корми, все равно в лес смотрит? – сообразил подполковник. – Не есть факт. Собаки, если не ошибаюсь, от волков и произошли.

– Возможно, милый, хотя на сто процентов это до сих пор не доказано. А разумные собаки-модификанты… Я бы тоже не стала с бухты-барахты проводить такие разработки без гарантии, что это не сорвет весь эксперимент на Наташке. И, в то же время, сама по себе задача внедрения импринтинга в геном животных очень интересна именно с точки зрения прикладной генной инженерии. Впрочем, сейчас об этом говорить уже поздно, по степям Наташки уже носятся табуны относительно разумных – во всяком случае, словесные команды понимать должны – лошадей, в лесах хватает разных совсем не дурных хищников, а во внутренних морях плавают очень умненькие дельфины, – наставительно сообщила девушка. – Пашенька, ну давай сами проверим. У нас же биорепликаторов все равно больше, чем удвоенное количество имеющихся генных карт.