У Натаниэля началась истерика. Все были шокированы от услышанного. Никто не ожидал от него столь резких, но откровенных слов. Боб, пытаясь успокоить Натаниэля, стал обнимать его и закрывать от людей, но это еще больше выводило Натаниэля из себя. Он оторвал от себя цепкие руки Боба и побежал в буре эмоций. Он стал бежать в сторону дороги, а люди лишь с ужасом смотрели ему вслед. Лишь Боб пошел за ним, окрикивая его. Но Натаниэль бежал так быстро, что Боб не успевал за ним. Натаниэлю не хотелось слушать и видеть все, что происходит у него за спиной. И пробежав метров сто, он добежал до самой дороги, где ездили машины. Он приостановился. И каковым же было его удивление, когда он увидел, что перед ним в этот же момент остановилось такси, из которого вышла Софи.

На несколько секунд он просто обомлел. В нем настал момент ступора, так же, как и у Софи. Они просто смотрели друг другу в глаза, пока Софи не пустила слезу. В этот момент они одновременно обняли друг друга. Они не хотели разжимать своих объятий. Лишь спустя где-то полминуты, Софи разомкнула свой замок и стала целовать Натаниэля в щеки. Слова казались лишними. Но Натаниэль, наконец-то осознав, что здесь твориться, сказал тихим голосом:

– Софи, как ты здесь оказалась?

Они трепетно встретились взглядами, после чего Софи открыла рот, но Натаниэль тут же перебил ее, немного поменявшись в своем лице:

– Ты бросила меня! Как ты могла?

– Натаниэль! Я люблю тебя! Как я могла тебя бросить? – сказала Софи, все глубже заглядывая в черные глаза Натаниэля, - Твоя мать уволила меня! Я не могла что-либо поделать с этим! Лишь когда я узнала об ее смерти, я поняла, что, наконец, смогу увидеть тебя! Она запрещала мне это! Теперь я здесь! Я здесь чтобы быть рядом с тобой!

Натаниэль отвел свои глаза. Он безумно был рад видеть Софи, но он ничего не понимал.

– Мама сказала мне, что ты сама ушла!.. – сказал он с некой подавленностью в голосе, после чего услышал приближающийся голос Боба за своей спиной.

Боб увидел Софи и так же удивился ее присутствию здесь. Сначала он был немного холоден, но позже они с Софи обнялись, после чего решили поговорить в другом месте.

Они сели втроем в одном из кафе в центре Лондона. Боб сказал:

– Родители Синди приехали!

– Боб, это похороны их родной дочери! Они не могли не приехать! – сказала Софи.

– Да, но они хотят забрать Натаниэля!

– Я никому его не отдам! Они никто для Натаниэля!

Софи смотрела на его милое грустное личико и ни за что не хотела его отпускать. Сам Натаниэль мог видеть ферму Уолкоттов лишь в кошмарах. Он очень не хотел туда. У него были плохие воспоминания о ферме, а особенно о Билле. Натаниэль любил Софи. Он знал ее больше, чем кого-либо другого. И он всем сердцем хотел остаться с ней.

– Это решит суд! – говорил Боб, - Я понимаю твои благие намерения, Софи! Эти бессердечные даже слова прощального не молвили на похоронах! Им наплевать на Натаниэля! Но предки Синди являются самыми прямыми родственниками Натаниэля, они граждане Королевства – все за них! У тебя практически нет шансов заполучить опеку над Натаниэлем!

– Я смогу! Я уговорю их доверить опекунство над Натаниэлем мне!

У Софи болела душа за Натаниэля. Не создав собственной семьи, она пыталась отдавать все хотя бы своему любимому, пусть и не родному ребенку. Она была молодой, стройной и красивой. Но она отдавала себя лишь Натаниэлю.

– И что ты им скажешь, Софи?

– Что угодно! Лишь бы он не достался им! Ведь ты не хочешь этого, Натаниэль?

– Нет! – ответил молчаливый Натаниэль.

– Вот видишь! Он не хочет! Уолкотты не его семья! Кто сейчас его попечитель?

– Я! – ответил Боб.

– Вот видишь! Почему ты, а не они! Сейчас ненужно говорить о расстояниях и глупых обстоятельствах! Ты попечитель! И этим все сказано! А раз уж ты попечитель, то у нас еще больше шансов! Подай документы на усыновление Натаниэля! Потом мы все сделаем как надо!

– Не все так просто, Софи! Тем более нет никакого «мы»! У меня есть жена и трое собственных детей!

– И что? И что с этого?

Боб молчал. Он чувствовал, как его раздирают на части. С одной стороны семья, с другой Софи с маловероятными планами на усыновление Натаниэля. Он чувствовал, что предает его. Но он ничего не мог поделать.

– Боб? – пыталась достучаться Софи, - Боб? – еще раз сказала она.

– Прости, Софи!.. – сказал Боб, с грустью опустив глаза.

Ему было жаль Натаниэля. Но в этот момент он признал себя бессильным и не захотел за него бороться. Софи с ярым разочарованием посмотрела на него и сказала:

– Натаниэль, мы уходим отсюда! – подняв его из-за стола.

– Подожди, Софи! Куда ты его ведешь? – сказал Боб.

– До суда он поживет со мной в гостинице! И никто не смеет нам мешать! Если ты скажешь сейчас хоть слово, я вмажу тебе со всей силой по твоей лысой предательской физиономии!

Боб не стал перечить Софи. Она взяла за руку Натаниэля и повела его с собой. Что с ними будет? Как теперь будет жить Натаниэль? Никто не знал. Сейчас с ним была Софи и это тешило обоих.

Вечер казался им таким коротким. Они не могли наобниматься друг с другом. Они просто лежали на кровати и молчали. Они так соскучились друг по другу, и они так были нужны друг другу, что это молчание было лучшим в мире молчанием. Софи нежно гладила его по голове, прижав ее к своему плечу.