Может же быть, что друг ошибается?

Во всём.

Почему-то было жутко.

Тёмные тучи нависали над улицами - в тон моему настроению. Что происходит? Что с моей жизнью?

Она уже не моя. Принадлежит мёртвому колдуну. И он взял её сам, никого не спрашивая. Ты хочешь этого, Даша?

Сознание протестовало против этого. Куча ведь причин держать дистанцию. Все мысли говорят одно: ‘беги от него!’

А сердце хочет его.

Я бы могла справиться с этим. Если бы он понял и помог. Да я бы и одна могла справиться. Но не вопреки его желанию.

Мне ничего не хотелось делать вопреки его желанию.

Может быть так чувствует себя человек, подсевший на наркотики?

Надо бросить - но никак.

Уголки глаз защипало, и, как я не пыталась успокоиться, навернулись непрошеные слёзы.

Похолодало, и ветер шквалом попытался забраться под куртку. Я сложила руки на груди, защищая от холода, крадущегося по рукавам. Изнутри тоже был холод - но совсем другой, хуже, страшнее.

Шаг попал в лужицу, и она разлетелась грязными каплями.

Я только краем уха услышала, как на мои шаги накладываются другие звуки - чаще, тяжелее, и обернулась.

Некто тёмной громадой кинулся вперёд, схватив меня в грузные объятия. Я не успела ничего понять, заметила только что-то белое в его руке, и не давая этому дойти до моего лица, ударила ногой в голень, а кулаком в кадык.

Хрип - и хватка ослабла. На мгновение, но я успела вывернуться, споткнуться и побежать вперёд по безлюдной дороге.

Я завизжала. На помощь здесь вряд ли кто-то придёт, но, может, это спугнёт преследователя.

Не спугнуло.

Цепкие пальцы скользнули по моему плечу и отпустили. Сзади послышался тяжёлый шлепок, потом какая-то возня. Я на всякий случай не стала останавливаться. Отбежала подальше, потом, обратила внимание на то, что звуки остались далеко позади.

Остановилась. Обернулась.

Возня стихла. Уже начинало темнеть, но я различила человека, стоящего над кучей из другого человека.

Я собиралась убежать снова, но он позвал:

– Даша!

– Рома, это ты?

Не верится. Он - здесь?

– Да, я. Не бойся, иди сюда.

Два шага я шла, потом побежала. Обратно ещё быстрее, чем туда. Подбежала и зарылась в его объятия.

– Испугалась, девочка моя?
– он крепко сжимал меня, шепча мне в волосы.
– Всё, тебя больше никто не тронет. Я всегда буду рядом, обещаю. Ну что ты, малышка, чего дрожишь, всё уже хорошо.

Я прижималась изо всех сил. Пусть мёртвый, самоуверенный, опасный… Неважно.

53.

По дороге домой я не в состоянии была спрашивать о чём-то. Но потом, сидя на диване в зале, прикрывшись тёплым пледом и с Романом под боком, успокоилась и перестала дрожать.

Тем не менее, интересовало уже другое.

– Кто это был?

Он помолчал.

– Охотник, Даш.

– Они убивают не только мистиков?
– я, кажется, испугалась. Кажется, очень.

Роман обнял меня крепче.

– Он не собирался убивать тебя. Похоже, он должен был только похитить.

– Меня?!
– с чего бы? Я вообще кто?
– Это ещё зачем?

Он пожал плечами.

– Даш… Это явно из-за нас. Либо они хотят выйти на Лану через тебя, либо… считают, что нашли способ подобраться ко мне. Извини, малышка, - он виновато улыбнулся.

Ещё проблем не хватало!

Ладно, посмотрим, что мы имеем.

– Ром, а ты правда мёртвый?

Постаралась непринуждённым тоном. Пытаюсь показать, что мне это безразлично.

Он вздохнул:

– Правда.

Он молчит. Я тоже.

Потом вспоминаю.

– Ром, а зачем презерватив? Детей ты сделать не можешь, болезни к тебе не привяжутся…

– Так это ты захотела, - усмехается он.

– По принципу ‘пока уступлю?’

Кивает. Смеётся.

За последнее время я столько раз могла потерять жизнь, что невозможно не спросить:

– А что там… после смерти?

– Неважно.

– Но я хочу знать. Любую правду.

– Даш, давай потом.

Устало, с грустной улыбкой. Ладно, не хочет - не надо. Я не должна настаивать.

– Ты не должна больше ходить без меня никуда. Чего бы не хотел Дюфо. Что он тебе ещё сказал?

– Что ты умер из-за Ланы.

– Я не хочу это обсуждать сейчас, - деланно-равнодушно.

– Но это так?

Он кивнул.

Я снова молчу. Во мне два противоречивых ужаса: за него, небезразличного мне человека, который умирал.