– Ты можешь говорить? Что у тебя болит?

Анечка, не переставая всхлипывать, всем тельцем прижалась к Наташиной ноге. Ощутив исходившее от материнского тела тепло, девочка почувствовала себя более защищенной: мама вернулась, она взрослая, она сделает что-нибудь, чтобы прекратился весь этот ужас и все, точно в сказке, снова стало хорошо.

Наташа могла бы поклясться, что читает мысли своего ребенка. Осторожно, чтобы не уронить голову Сергея с колен, она провела кончиками пальцев по волосам Анечки.

– Не плачь, детка, я с тобой.

«Хорошо, что Коленька слишком мал, чтобы осознать, что случилось», – пронеслось в голове у Наташи.

– Пока вы шляетесь неизвестно где, а ваш дружок водочкой лакомится, детей могли украсть бандиты! – сердито вопил между тем старик.

Наташа обожгла его гневным взглядом:

– Ну конечно, легче всего подумать плохое! Лучше сбегайте на угол к телефону-автомату, вызовите «скорую»!

– Давайте я вызову! У меня есть сотовый! – гордясь обладанием престижным устройством, предложил прыщавый юноша в очках.

К счастью, машина приехала быстро.

– Похоже на язву желудка, но не исключены другие диагнозы, – осмотрев Сергея и сделав ему несколько уколов, сказал Наташе врач. – Он наблюдается у какого-нибудь специалиста?

– Нет... Сережа всегда был здоров.

– Не мешает пройти обследование. Знаете, у многих заболеваний вначале сходные симптомы... Ну ничего, в клинике его посмотрят, сделают анализы...

– Я не поеду в больницу, – глухо отозвался Сергей.

– Сереженька, а может, лучше прислушаться к доктору? – осторожно спросила изнывавшая от тревоги Наташа.

– Да ни за что! Отлежусь дома, попью маминых травок – и как рукой снимет.

– Как хотите, – пожал плечами врач. – Подпишите вот здесь... Это расписка в том, что вы отказываетесь от госпитализации, – пояснил он. С одной стороны, врач был доволен – свободных мест в больницах было мало, и перед началом дежурства ему каждый раз объясняли, что не следует госпитализировать всех, кто сделал вызов. С другой – инстинкт медика подсказывал ему, что за банальными симптомами вполне может крыться кое-что пострашнее, чем язва желудка или гастрит. Но как сказать такое сильному, плечистому, красивому, несмотря на мертвенную бледность лица, мужчине, которого сейчас больше всего волнует то, что он может показаться своей обожаемой жене слабаком? А она такая трогательная, нежная и хрупкая на вид! Если напугать эту девочку, ей, чего доброго, самой понадобится медицинская помощь. Нет уж, он свое дело сделал и формально ни при чем. Пусть разбираются сами. Да чего там переживать понапрасну, скорее всего, это язва. Да язва, конечно.

Так думал этот врач, человек, случайно промелькнувший на жизненном пути Наташи и Сергея. Однако кто знает, прояви он больше настойчивости, думай о своем врачебном долге, а не о выполнении плана по вызовам, может быть, жизнь этих любящих друг друга людей, их детей и близких пошла бы совсем по другой колее...

– Мне уже лучше, – заявил Сергей, все еще морщась и прижимая руку к животу, когда «скорая» уехала. – Пошли домой.

Наташа со страхом вслушивалась в его прерывающийся голос.

– Может, возьмем машину?

– А как ты влезешь в нее с коляской? Да тут недалеко, доковыляю как-нибудь. Брось, Наталочка, не забивай себе голову мелочами...

Дом был в двух минутах ходьбы, однако Сергей еле двигался, и, когда они наконец добрались, уже стемнело. Анна Александровна, взволнованная и рассерженная, набросилась на дочь и зятя, едва открыв им дверь:

– С ума вы сошли – таскаться с детьми до ночи! Говорила же я, не надо хоть Коленьку брать! Иди ко мне, маленький, ах эти мама и папа...

Тут ее взгляд упал на Сергея, из последних сил цеплявшегося за дверной косяк.

– Что случилось? – тревожно воскликнула Анна Александровна.

– Ничего страшного, – вымученно улыбнулся Сергей. – Живот болит, только и всего. Наталочка, ты уж извини, я пойду лягу...

– Папа заболел, – всхлипнула Анечка.

– Вот беда! – отозвалась Анна Александровна. – Наташенька, ты иди к Сереже, я сама с детьми займусь.

Сергей не позволил Наташе помочь ему раздеться и попросил только, чтобы она заварила листья и травы из свертков Галины Трофимовны. Когда снадобье было готово, Наташа осторожно попробовала его. Пахло приятно, вкус казался кисловатым, освежающим, но именно это и заставило Наташу усомниться в действенности лекарства. «Какой-то компот», – подумала она, поднося Сергею чашку, но вслух ничего не сказала. Сергей выпил отвар до капли и откинулся на подушку. Через несколько минут он заснул. Наташа осторожно прикрыла мужа пледом и вышла из комнаты.

Весь следующий день – воскресенье – Сергей отлеживался в постели. С утра он был еще очень слаб, но к вечеру ожил настолько, что позволил Анечке забраться к себе под бочок и принялся рассказывать ей украинские сказки.

– Жил один человек, и плохо жил, – услышала Наташа. – И так ему нужда надоела – решил он податься в чужие края. А напоследок – дай, думает, сожгу свою хату, где столько мучался.

– Ой! – испуганно вскрикнула девочка.

– Взял спички...

– Папа, я боюсь!

– И тут слышит тоненький голосок: «Не надо, не надо!» Смотрит – а возле него копошатся какие-то малюсенькие, чернюсенькие...