Несколько лет назад я уже слышал подобное. Дед на «жигулях» предлагал расстрелять городское правительство, потому что дома разваливаются, а ничего нового не возводят. Пошел он недавно на пустырь с собакой гулять – в яму провалился. Тогда же мы смеялись над тем, что в России нет дорог, а есть места, где можно проехать. Сегодня дороги в Питере строят и ремонтируют с размахом, добрались даже до моего двора, где в колдобины можно было провалиться по колено. Однако редкий водитель, стоя в пробке, не ругается на ремонтников: все перекрыли, никуда не проехать. Все это походило на бессмысленный заговор недовольных, которые не видят радости у себя под носом и расплескивают желчь вокруг себя.

Ася пришла ко мне в том прекрасном расположении духа, видя который опытный мужчина сразу сваливает на рыбалку. Но мне было отступать некуда: мы обнялись и сели за столик в кафе «Рагнаради».

– Косичку викинга, лепешку воина, 200 водки и кофе, – заявила Ася официантке.

– А рюмок вам сколько? – с сомнением посмотрела на нее девушка.

– А ртов у меня сколько?

– Так ты долго не проработаешь, – заметил я по возможности нейтральным тоном.

– Ничего, третий год твоими молитвами. Я сегодня протестую против бесчеловечных порядков в нашей компании. Представляешь, хотела отпуск на месяц взять – не дали. Говорят, что если компания может обойтись без меня месяц, то она без меня вообще может обойтись. А что мне в Австралии две недели делать? Хотят, чтобы я на работу к девяти приезжала, проверяют, штрафуют, вертушки поставили.

– У нас тоже теперь не без турникета.

– Да брось ты? В газете? – Ася когда-то была журналисткой, и для нее турникет в редакции все равно что цепи на галерах. – А муза к тебе тоже с девяти до шести приходит?

– У нас главный редактор где-то прочитал, что Твардовский в момент вдохновения писал стихотворение в 16 строк за десять минут. Значит, при правильной организации труда он должен за восемь часов выдавать около тысячи строк.

– Редактор дебил?

– Нет. Он бывший военный.

– Ну, за талант, – Ася, не поморщившись, выпила рюмку залпом. – Рассказывай, с чем пришел?

– Хочу попросить тебя совершить должностное преступление, за которое тебя могут выгнать с работы, – не стал юлить я. – Более того, мне совершенно нечего предложить тебе взамен, кроме своей искренней дружбы. Мне нужна распечатка звонков одного абонента за последний месяц.

– Говно вопрос, – ответила она и взяла салфетку. – У тебя ручка есть?

– Нет.

– Сразу видно – журналист, – она порылась в сумке и вынула перьевой «паркер» с золотым наконечником. – Вот адрес сайта, заходи сам и смотри.

– Как так?

– А моя фирма, чтобы наш сервак не перегружать, держит эту информацию в Интернете – надо только места знать. Их, естественно, маскируют и перепрятывают, но от нас все равно не скроешься.

– Не может быть!

– Сейчас увидишь. Через дорогу Интернет-кафе есть, я тебе даже помогу.

Все срослось: номер из моей записной книжки был действительно оформлен на Анну Дмитриевну Санько и активно использовался каждый божий день. Иногда ей звонили до ста раз в день, и я отдал в Интернет-кафе триста рублей за распечатку ее звонков за две недели до и после гибели Дэна.

– Слушай, а сами разговоры у вас на пленку пишут? – спросил я Асю.

– Пишут, но самый минимум. И постепенно стирают. Так что, чем дольше ты тянешь, тем меньше шансов их поднять. Над чем хоть работаешь?

– Да это не по работе, друга убили.

– Так-так. И это баба, которой по сто раз в день звонят, на конкретном подозрении. Не завидую тебе. Запомни, чем больше у женщины выбор мужчин, тем она опаснее.

– Я думал, наоборот.

– Когда у тебя один кормилец, там все понятно: стережешь его, бережешь, имеешь полное право любой лахудре за него хвост оттоптать. А есть сучки, которые хотят пятьдесят мужиков поиметь и всех их лбами столкнуть, чтобы самой спокойно из воды выйти. Ты звони почаще, я тебе не такое расскажу.

Я проводил Асю до ворот ее офиса, заставил съесть две жвачки и лично прицепил ей бедж на блузку. Она пошла вверх по ступенькам, театрально склонив голову и по-арестантски заложив руки за спину.

На небе ветер разогнал тучи, и весна, словно добрая фея, осветила набухающие на деревьях почки. Я купил в киоске авторучку, сел на скамейку в сквере на Введенской и стал изучать распечатки. Надо было отделить телефоны постоянных собеседников Нюши от разовых или более-менее случайных. Допустим, она наняла убийцу для Дэна – она же не будет с ними каждый день перезваниваться по открытой связи. Хотя для этой цели она могла использовать другой номер. Или она вообще ничего не организовывала, а просто сказала кому-то: есть лузер с кучей денег, дверь кому угодно отпирает, вот адрес – мне пятьдесят процентов.