– Я знаю, а ты что думала? Думала, что можешь уйти и вернуться, когда захочешь? Нет, Аня, о сольных выступлениях можешь забыть. Сейчас твоим тренером буду я, а через две недели тренер будет другой, который специализируется на парниках.

Я сказав лишь: «Я на лёд», вышла и пошла на каток. Мысли в голове крутились с бешеной скоростью.

Я ведь теперь никогда не буду выступать как раньше, никогда. Никогда не почувствую крыльев за спиной. Но теперь я могу вернуться на лёд. Занимать места. Пусть теперь я в парном катании, ну и что, это же всё равно фигурное катание. Мне будет не хватать этого чувства полёта, но это только через две недели. А потом, потом возможно мама вернётся, даже если взамен этому мне придётся «отдать» свои воздушные крылья.

Глава 5

Я провела кончиками пальцев по льду. Оттолкнулась. Минут пятнадцать просто каталась, а потом решила сделать лупс. Разогналась, согнула ноги, оттолкнулась, вращение, неправильно поставила ноги и упала. Один, второй, третий раз. Я закусила губу до крови. После каждого падения упрямо вставала, и опять повторялось тоже самое, разгон, ноги согнуть. Оттолкнуться, вращение, падение. Лёжа на льду, я со злостью со всей силы ударила по льду. И теперь к боли во всём теле прибавилась и ужасная боль в кисти руки.

– Ты думала, придёшь и у тебя сразу всё получится?

Не обращая внимания на тренера, я продолжала прыгать… и падать. Было очень больно, казалось, я отбила себе все органы. После очередной неудачной попытки. Поднимаясь со льда, я услышала издевательский смешок.

– О, Снежная королева вернулась на лёд. Не старовата ты для прыжков?
– я сделала вид, что не слышу Ника.

Обратно разгон, ноги согнуты. Оттолкнуться. Опять упала, на этот раз удар пришёлся большей частью на колено. Я сдавленно завыла от досады, держась руками за колено.

– Вставай, - стальной голос тренера.

– А она ноготь сломала, подожди, Аня, я сейчас скорую вызову, - Костя. Послышался громкий смех явно не двух людей. Тут что, уже вся команда? О, нет! Только не это. Они не должны были видеть моего позора.

– Давай, Аня, ещё один раз, и пора освобождать лёд, - сказала тренер.

– Да, настала пора профи. Малолеткам прошу удалиться.

– Костя, успокойся. Не видишь, девочке больно, - Витя.

– Какая я тебе девочка?!
– говорю сквозь стиснутые зубы, встаю и вижу всю команду в сборе. Впереди стоят Ник, Витя и Костя. Рядом с хоккеистами тренер и Оля. Начинаю разгоняться.

– Татьяна Георгиевна, может не надо? Она и так вся побитая. Это уже пятнадцатый раз, - Оля. Я ехала спиной к ним, поэтому кто издевательски фыркнул, понять не смогла. Ник, наверное, или Костя. Они всё время надо мной прикалывались, до того, как я ушла из спорта.

– Аня, - я остановилась и обернулась, смотря на тренера.

– После вращения ты не так становишься. Ногу нужно немного развернуть, и отталкивайся при прыжке сильнее.

– А раньше вы это не могли сказать?

– Тебе нужно было вспомнить, как ты начинала, - Оля, стоявшая около тренера, покрутила пальцем у виска и закатила глаза. Я грустно улыбнулась. Я никогда не понимала тренера. Но ведь с ней я добилась таких результатов, что почти всегда была в числе призёров. Поэтому мне оставалось лишь вздохнуть и повторить всё заново, шестнадцатый раз, только изменяя то, что сказала тренер. Когда я после прыжка ступила ногой о лёд, нога покачнулась, но равновесие я удержала и плавно завершила прыжок. Всё. Ну, хоть что-то, пусть не идеально. Но получилось.

– На сегодня достаточно, - тренер развернулась и пошла к выходу. Я села на сидения, снимая коньки и переобуваясь. Посмотрела на хоккеистов. Они переодевались в экипировку. Я встретилась взглядом с Ником. Он смотрел как-то грустно и странно, мне даже показалось, что он сочувствует мне. Нет, только этого мне не хватало, терпеть не могу, когда меня жалеют. Я зло сощурила глаза. И тут Ник выдал свою стандартную фразу:

– Ну, что, Снежная Королева, напрыгалась?
– я, стиснув зубы, опустила голову. Мне было физически и эмоционально больно, чтобы ещё ему грубить. Мне сейчас не до него. Встала и пошла за тренером и Олей под смешки команды.

Глава 6

Ехали мы с Олей в родной район, когда стемнело. Хочу ли я поговорить с подругой? Нет, а что я ей скажу? Как мне плохо после такого унижения или то, что сейчас на мне буквально живого места нет? Хочу ли я плакать? Нет, в душе уже так пусто, как-будто всё заледенело. Покрылось коркой льда и вряд ли когда-нибудь растает. Я провела пальцем по чуть запотевшему стеклу в автобусе и нарисовала знак вопроса. Объявили нашу остановку, и мы с Олей вышли. Оля жила через два дома от меня. И мы пошли к ней домой, я уже позвонила папе и сказала, что остаюсь у Оли с ночёвкой. Нельзя, чтобы он видел синяки и ссадины, за ночь это всё, конечно, не пройдёт, но мне станет легче. Оля не сказала ни слова, ни пока мы заходили в подъезд, ни пока она ставила чай и доставала печенье. Я только ловила на себе её обеспокоенные взгляды.

– Ты долго будешь молчать?
– никогда не думала, что увижу Оли в растерянности.
– Тебе чай как всегда, да?

– Да.

– Хорошо.

Она поставила чашки на стол, села напротив меня и вдруг шумно выдохнула. Потом мне весело улыбнулась и сказала:

– Мне надо было обо всём подумать.

Хотя на лице Оли была улыбка, глаза оставались серьёзными и грустными.
– Что ты собираешься делать дальше?

– Не знаю, - тут Оля сорвалась с места и принесла мне лёд, я с благодарностью посмотрела на неё.