Охренеть, мать. Стоишь и любуешься мужскими руками? Маша, опомнись!

Маша опомнилась и деликатно кашлянула. Он обернулся, спокойно, неспешно. И вот тут оно и случилось. Но осознала это Маша далеко не сразу.

У нее от просмотра портфолио райдеров осталось впечатление, что они сплошь все патлатые, один был даже с дредами. Этот же - коротко, минималистично подстрижен. Цвет волос - в этом тусклом свете кажется, что русый. Или рыже-русый. И глаза... это вселенская катастрофа, а не глаза! Зе-ле-ные! Довольно большие, выразительные, но самое главное - зе-ле-ные, очень необычного, светлого, но яркого зеленого оттенка. Две мысли ударяют в голову, одновременно с еще одним пропущенным ударом сердца. "Это цветные контактные линзы" - это первая. "У беды глаза зеленые" - цитатой из какой-то старой песни вторая.

А еще он конопат. Она в жизни не видела таких конопатых парней! От эпицентра на переносице веснушки дружной толпой разбегаются по всему лицу, редея ко лбу, скулам и подбородку.

Ей бы надо что-то сказать, но молчит. Дура дурой, но стоит и молчит. И смотрит на него.

А он улыбается ей. Бах... еще один пропущенный. Указательный палец, которым она в числе прочих тут так самозабвенно любовалась, нацеливается на нее, на фотоаппарат на ее шее.

– А я знаю, кто ты!
– улыбка еще шире.
– Ты Маша, наш фотограф.

Его голос добивает ее окончательно. Такой голос, от которого банальные мурашки топотом по всему организму и слабость в коленях. Низкий, глубокий. Настоящий мужской голос.

– Я ведь не ошибаюсь, правда? Ты Маша?

Он еще и картавит! Слегка, чуть-чуть. Но от этого его голос на звуке "р" звучит так, что... Маша, ну соберись же! Что ты, парней не видела?!

Через силу кивает. Удается даже сказать:

– Да. Я Маша.

– Привет!
– и снова этот рокочущий звук! Протягивает ей руку.
– Я Бас.

На пожатие руки отвечает рефлекторно, и ужасно ладонь его не хочется отпускать, теплую, большую, твердую.

– А почему Бас?
– отлично, удается начать непринужденную беседу. Маша, так держать, ты делаешь успехи!

– А почему Маша?
– он усмехается.

– Меня так назвали родители.

– А меня так назвал я.

Странный он... Видимо, на ее лице настолько явно написано изумление, что он еще раз усмехается и снисходит до объяснений.

– Вообще-то я Василий. Василий "Бас" Литвинский. Лыжник.

– Мария Тихомирова. Фотограф.

– Вот и познакомились, - у этого конопатого Василия совершенно сногсшибательная улыбка.

– А почему Бас все-таки?
– Маша подходит к перилам. Вот, отлично, ведем себя непринужденно.

– Ну, по-русски Василий, по-французски - Базиль. Базиль быстро превратился в База, а потом в Баса.

– А при чем тут французский?

– У меня двойное гражданство - российское и французское.

– Как это?
– ей нереально любопытно, а он только подкидывает для этого поводов.

– Мама - француженка, папа - русский. А я - результат дружбы народов.

– Ты меня разыгрываешь!
– доходит до нее.

Он отвечает ей продолжительной тирадой... на французском! Впору впадать в чувственный обморок от того, КАК звучит его голос, когда говорит на другом языке. Острое желание пойти и пару раз удариться головой о бревенчатую стену шале.

– Паспорт показать?
– ехидная конопатая падла!

– Ладно уж... А что ты такое говорил?

– Не знаешь французский?

– Нет. Английский в совершенстве, немецкий так себе. Так что говорил?

– Да я просто описал, как ты выглядишь...

Пока она собирается с мгновенно разбежавшимися мыслями, чтобы хоть что-то внятное произнести, их уединение нарушается.

– Бас, вот ты где! А я тебя потеряла.

Стройная блондинка, длинные волосы убраны в хвост на макушке, мелкие, но правильные черты лица. Одета так же, как и Бас - джинсы, толстовка. Ее Маша узнает сразу - это Аня Романович, единственная девушка-райдер.

– Ой, потеряла. Я ж такой маленький...