– Гришка, прекрати! Щекотно!!!!

– Сейчас еще вторую...

Еще один вопль.

– Все, деточка... Скажи спасибо дяде Озу.

– Иди на хер, извращенец!

В дверях показывается Маша. Распаренное лицо, волосы торчком, из-под кое-как, наспех намотанной простыни виднеется край голого крутого бедра. Ее встречают дружными аплодисментами и смехом.

– Я его убью, - мрачно сообщает Мария всем присутствующим, поправляя норовящую сползти простыню.
– Вот только выйду, остыну. И убью.

И Маша выскакивает на улицу остывать, напоследок одарив всех желающих нечаянным пейзажем оголившейся, но замечательно круглой и упругой на вид попы.

– Бедный Гришаня, - хмыкает Бас.
– Попал.

– Ничего я не попал, - отвечает вышедший из парилки Оз.
– Я видел Масяню голой, в отличие от вас, задротов.

– Гордись теперь до конца жизни, - это Аня, сидит, прижавшись к Басу.
– И вообще, что-то Масяня слишком уж орала...

– Со мной женщины всегда кричат, - ржет Оз, отхлебывая пива.
– Ох, хорошо-то как...

– И все равно... Подумаешь, веник...

– Тебе это тоже предстоит. Сейчас Бас тебя так в парилке... отдерет. Он умеет, знатно парит.

– Да что-то как-то я...
– Литвинский трет плечо.
– Рука болит, упал сегодня неудачно. Ань, ты точно хочешь? Может, тебя Оз попарит?

– Не очень-то и надо, - поджимает губы Анна.

Возвращается Маша, с уже нормальным цветом лица и отчетливо видными под простынею торчащими от холода сосками. Демонстративно проходит обратно в парную.

– Маша, деточка, ты созрела для второй серии?
– кричит ей вслед Оз.
– Я тебя еще спереди не парил.

– Уже оставь ее в покое, Оз.

– Какой-то вы сегодня скушный, Василий Артемович...

– Я греться пошел. Кто еще идет?

Их опять набилось шесть человек. В сауне жарко, а ее трясет, как будто никак не выходит холод, который она принесла с собой с улицы, когда выскакивала остывать. Потому что его голое, влажное, горячее плечо прижимается к ее плечу. Бедром, через все эти слои хлопка, она чувствует его бедро.

Ребята вокруг все еще подкалывают ее по поводу их дуэта с Озом в парной, лишь Бас преимущественно молчит. А ей смертельно хочется повернуть голову и лизнуть рельефное, влажное, наверняка соленое плечо с парой веснушек. Приходится зажмуриться и представить в красках лица ребят, если она это действительно сделает. А заодно и лицо Ани.

______________

К концу второго месяца авторитет Маши в группе вознесся до небес. И дело было даже не в совершенно чумовых фото, которые она строчила как из пулемета. Олег умудрился подхватить какой-то вирус и дня три просто лежал пластом с температурой. Как-то само собой получилось, что его функции стала исполнять Маша, и делала это безукоризненно, ничуть не хуже самого Олега.

Съемки шли настолько бодрыми темпами, что стало похоже на то, что они уложатся в два с небольшим месяца. Материала отснято уже едва ли не на два фильма. Марию это не могло не обрадовать.

Она привыкла, в конце концов. Привыкла не вздрагивать от его голоса. Заставила себя не оборачиваться с неприличной частотой, чтобы посмотреть, где он. Привыкла не отворачиваться, когда видела их вдвоем. Заставила себя перестать ненавидеть Анну. И когда однажды случайно подслушала, как Бас с Аней о чем-то сердито разговаривали на повышенных тонах - даже тогда она не позволила себе этому малодушно обрадоваться и взлелеять какую-то надежду. Нет! Милые бранятся - только тешатся. И даже если у них что-то расклеится с Аней... С чего бы ему обратить внимание именно на нее? Никаких посылов к этому видно не было, за исключением того единственного эпизода на балконе. Да и то - он ее просто пригрел под боком, и все. А так - улыбчив, благожелателен, не скупится на комплименты, причем преимущественно ее профессионализму, но - не более...

В общем, в руках она себя держала крепко. Но скольких сил это стоило... Дорого, ох, дорого, давался ей Василий Литвинский. Ну, ничего, скоро это все закончится, они разъедутся по своим делам. И это как-то пройдет, само собой. Должно пройти. Это просто рыжее конопатое наваждение, и разлука рассеет его, как солнце - утренний туман.

Неожиданно, еще не успев закончить этот проект, она получила новое предложение о работе. Олег постарался - так Машины работы его впечатлили. После возвращения ее ждали на открытии нового волейбольного комплекса. "Снимать людей в движении - Маш, это твое!" - безапелляционно заявил ей Олег. Возможно, и так. Ей самой пока нравилось.

Известием о новом интересном предложении ей было с кем поделиться.

– Маша, детка, а чему ты удивляешься? Ты попала в "обойму". Теперь предложения посыплются как из ведра. Фильтруй, какие тебе самой интереснее.

– Дядя Стас, это все благодаря вам!

– Марья, не "дядькай", сколько раз тебе говорил! Просто Стас. Или, если угодно, по имени-отчеству. Но от дяди - уволь!

– Есть, Стас Саныч!
– не спорит Маша.
– Все равно, если бы не ваша рекомендация...