– Стой, так тебе не нравится то, что выбрала?

Я задумчиво кивнула.

После летних каникул и событий, о которых лучше не вспоминать, мой четвертый учебный год начался внезапно и скомкано. Многие вещи потеряли былое значение, оставив взамен пустоту неопределенности. Я больше не была ни в чем уверена и перестала как раньше зацикливаться на учебе. Результат не заставил себя ждать - оценки ухудшились, стипендию отменили, и я держалась в университете только на желании родителей обеспечить меня дипломом.

– Осталось два года, Манечка! Потерпи, - упрашивала мама.
– Ты же так этого хотела!

– Хорошо, - бесцветно отзывалась я.

Если честно, мне было все равно. Кто-то говорил, что это последствия стресса и шока, кто-то называл депрессией, кто-то - прихотью, которая обязательно пройдет. Но только я знала настоящую причину того хаоса из неуверенности и неопределенности, составляющего мою нынешнюю жизнь. Это разочарование. Мне больше не хотелось учиться на юриста, потому что я не видела в этом смысла. Когда после похода, в котором пострадали два человека, дело Тимура замяли, я поняла что любое дело можно выкрутить под нужным тебе углом. Были бы средства и желание.

Подумать только, раньше мне это нравилось! То, как человек, используя силу собственного убеждения, ум и знания, может умело оперировать ими в ведении дела, склоняя присяжных на свою сторону. Но когда довелось участвовать в этом самой, на собственном опыте прочувствовать, какого это, когда твои слова не принимают всерьез, они ничего не значат, вся вера в справедливость испарилась.

– Тогда почему ты все ещё там учишься?

– Я хотела забрать документы, но меня отговорили. Плюс, родители заплатили за обучение, а потом ещё и развелись, так что теперь мы с мамой вряд ли сможем себе позволить оплатить второе образование, - со вздохом ответила я.
– Да и не знаю я, куда переводится. Даже не представляю, чем хотела бы заняться взамен.

– Поэтому и меня не переубеждаешь?

– Сказала же, наставлять на путь истинный или критиковать - не по моей части.

Я присела на стойку и усадила Снежку на колени, чтобы руки немного отдохнули. Всё-таки нянчиться с ребёнком - задача не из легких. Мои мысли снова вернулись к разговору о безответственности тёти Светы и дяди Славы, и я серьезно продолжила:

– Но кроме вопроса поступления, есть куча всего, где я могу советовать. Нужно что-то делать, Аль! Предки не должны взваливать на тебя столько работы, да ещё и родительские обязанности.

Девушка закончила с поливкой, подошла к шкафчику и, поднявшись на цыпочки, вернула кувшин на полку. Он угрожающе накренился, пошатнулся, но всё-таки устоял.

– Сегодня тебе семнадцать, Аля.

– С днем варенья меня, - хихикнув, пропела девушка, подходя к нам.

Я улыбнулась, но не позволила сбить себя с толку:

– Ты должна гулять с друзьями, а не просиживать всё свободное время в магазине.

– Сейчас пойти особо некуда, - сказала Алиса, погладив сестренку по головке.
– Я лучше со Снежей в тепле посижу.

– Одно дело сестринская забота и совсем другое, когда ты выполняешь все, что вообще-то должна делать твоя мать.

– Май, мне не тягость. Я люблю Снежку...

– Как будто её можно не любить!
– усмехнулась я.

– ...просто, немного устаю. Да и что ты можешь сделать?

– Ну, говорить со Светланой Игоревной напрямую я бы не рискнула, а вот попросить мою маму поговорить с неугомонной сестричкой и... шурином? Твой отец ведь для неё шурин или как это называется? Вечно путаюсь в понятиях! Ладно, не важно... Так что скажешь?

– Не нужно, Май, - покачала головой Алиса и улыбнулась - Хотя мне очень приятно, что ты так за меня волнуешься.

– Это ещё один подарок. Каждому приятно знать, что кто-то стоит за него горой!
– Сестра окинула меня скептическим взглядом - Мда... На гору я не тяну.

– Спасибо, но я справлюсь, - Алиса рассмеялась - Боже, Май, мы говорим так, словно мои родители какие-то тираны!

– Очень похоже, - не спешила сдаваться я.
– Когда-нибудь я точно с ними поговорю.

– Только не сегодня. Договорились?
– Она испытывающе заглянула мне в глаза.
– Это же мой день и все должно быть по-моему!

Звякнул дверной колокольчик, сообщая о посетителях в "Саду", и Алиса выглянула из-за моего плеча:

– О!

Она быстро пригладила торчащие во все стороны кудряшки цвета молочного шоколада и направилась к предполагаемому покупателю - крепенькой бабульке, бережно прижимающей к груди коричневый цветочный горшочек со сморщенным кактусом. Это же как нужно было переоценить возможности бедняги находиться без воды, чтобы довести растение до такого состояния?