– А что ж ушли, местечко-то, судя по всему, теплое.

– Теплое, Темочка, теплое, вот меня и попросили его освободить.
– Вздохнул Семен Самуилович.
– В конце семидесятых, а когда отказался, отправили меня сперва в Мордовию, потом в Красноярск, а оттуда в Норильск.

– Ого! А за что ж так сурово?

– Да знал, Тема, много, вот и припечатали, чтоб забыл.
– Семен Самуилович помолчал минуту, разглядывая здание цирка справа от остановившейся на светофоре машины.
– Когда меня убрали, в Мордовию, посадили своего человека, на хозяйство, и начались у них проблемы с финансами да поставками, стали копать, и повадились ко мне следователи ездить, чуть ли не каждую неделю, консультироваться да расспрашивать. Вот они меня и отправили, подальше, в Красноярск, а потом, видимо решили, что недостаточно далеко, и оказался я в Норильске. Зато на самолете покатался.
– Довольным тоном закончил Семен Самуилович.

– На самолете?

– Ну да, на самолете.
– Усмехнулся он.
– А туда зимой больше никак и не добраться. Вот нас таких, неугодных, человек триста, загрузили в Ил-86, и вперед. А самолетик тот был обычный, пассажирский, его ГУИН у «Аэрофлота» напрокат брал, когда надо было много зеков сразу далеко перевозить. Загнали нас в самолет, пристегнули за ногу к переднему сиденью. Знаешь, там под сиденьем такая планочка, ноги ставить?

– Ну да.

– Вот к ней и пристегнули. Взлетели, полетели, а лететь часов пять, охрана сзади спит, только один время от времени по салону проходит. Смотрю я, а в кармашке переднего сиденья журнальчик какой-то лежит, вытащил его аккуратно, все спят. На журнале написано, на английском «Forbes», фото качка какого-то и снизу надпись: «Arnold Schwarzenegger - my 35 million dollars».
– Он замолчал, словно что-то вспоминая, потом, как проснувшись, резко продолжил.
– За время полета я тот журнальчик весь прочитал. Про красивую жизнь, прочитал, личные карабли и самолеты, виллы на берегу и часы с бриллиантами. Прочитал и обратно сунул, при шмоне на выходе все равно бы нашли, а в жопу он не влезет!
– Дед грустно засмеялся, Артём молча смотрел в окно.

– И знаешь, Тема, что я решил?
– После минутной паузы спроисл Семен Самуилович.

– Что?
– Живо отреагировал Артём.

– Что выйду, и у меня будут часы с бриллиантами, и ни одна коммунистическая падла мне не помешает!
– Зло закончил он, скрутил кукиш и ткнул им в окно, в сторону оказавшихся слева Раменок. Засмеялся, как-то странно, не весело, засмеялся.
– Приехали!
– Резко оборвав смех обратился он к водителю.
– Вот прямо до конца дома и там остановите.

Машина проехала вдоль длинного панельного дома и, прижавшись к обочине, остановилась. Артём вышел из машины вместе со старичком, коротко с ним попрощался и, уже собираясь сесть на переднее сиденье, увидел магазин - «Копейка». Ему вдруг жутко захотелось пива, Corona, с долькой лимона.

– Я в магазин зайду.
– Сказал он водителю, тот кивнул и заглушил двигатель.

Артём зашел в двери пролетарского супермаркета и остолбенело замер: длинная очередь, едва не торчащая на улицу, заруливала вглубь магазина и терялась за прилавками. В хвосте очереди, аккурат у двери, стояла грозная стража из бабулек - общественниц, приглядывающая за порядком.

– А ты куда прешь?!
– Бесцеремонно преградила Артёму дорогу одна из общественниц.

– В магазин.
– Честно ответил он. Будучи человеком разумным и привыкшим ни чему не удивляться, Артём, увидев эту огромную очередь, решил, что в магазине раздача слонов социально незащищенным слоям населения. Соответственно, ему выйти с парой упаковок пива, без сдачи, труда не составит.

– Здесь все в магазин!
– Безапелляционно отчеканила вторая общественница, так же загораживая проход. Артёма эта ситуация начала забавлять.

– Я за пивом.
– Наиграно обиженным тоном произнес Артём и потупился.

– Мы тут все за пивом стоим!
– Хором сказали обе преграждавшие дорогу общественницы.

Такого ответа Артём никак не ожидал. Пиво, в категорию товаров, которые могут раздаваться социально незащищенным слоям, в его систему координат, никак не вписывалось. Слоны - да, хлеб - тем более, даже трусы. Но пиво - нет, равно как и мешочки для отпаривания мозолей. Не продукт это первой необходимости.

– Видимо это «препарат номер четыре», побочное действие.
– Попытался спасти пошатнувшиеся мыслительные способности Артём.

– Мы за Клинским!
– Словно это должно было все объяснить изрек стоявший в очереди последним мужчина в синих тренировочных штанах и коричневых сандалиях. Артём часто заморгал, но видение не исчезло. В голову полезли мысли о зомби и новых рекламных технологиях.
– Ты крышки сдавать?
– Задал мужчина наводящий вопрос.

– Нет!
– Радостно заявил Артём, начиная что-то припоминать.

– То-то я и смотрю, не наш.
– Примирительно заметил мужчина.

– Надо же, какой наблюдательный.
– Подумал Артём. Мыслительные способности вернулись вместе с сарказмом.
– Забавно было бы, прийти в джинсах Guess за три штуки и рубашке Ungaro за полторы, сдавать крышки от бутылок, или сами бутылки.

Грозная стража пропуская его в магазин расступилась. Над входом в торговый зал висела большая зеленая перетяжка: «Дай крышке шанс! Обменяй крышку с изображением бутылки на бутылку пива!».

Артём взял тележку и протиснулся с ней в зал, вдоль исчезавшей у входа в подсобные помещения, в дальнем углу зала, очереди.

Очередь, почти целиком состоявшая из бабушек и испитых мужиченков, судачила о том, кто где сколько насобирал крышек, выведывая «рыбные» места длинными вереницами вопросов.

– Шпионские страсти.
– Подумал Артём, укладывая в тележку упаковку двухлитровых бутылок минералки. Протиснулся дальше, к пиву, положил в тележку две упаковки мексиканской Corona, подумал, положил третью. Посмотрел на оставшиеся на полке три коробки.