Эмброуз снова откинулся на стуле и озадаченно посмотрел на неё:

– Ты никогда до этого не имела с ним дела? Как это возможно, если у двух ваших кланов такая протяжённая общая граница?

– Моя мать только совсем недавно поручила мне представлять наш клан на переговорах такого толка. Думаю, то же касается и Курта, и его тестя.

Эмброуз кивнул:

– Это, правда - поместье, чьи интересы он нынче представляет, принадлежит семье его жены, а не его семье. И ему приходится доказывать своему тестю, что он крепкий орешек, но это произойдет, не так скоро, если они будут тратить только деньги старика.

Он был прав. У неё было ограниченное количество контактов с главой человеческого клана, но он никогда не нападал на неё как глупец. Чтобы поддерживать процветающие земельные владения такого размера, нужно иметь железный кулак и хорошее деловое чутьё. При том, что продолжительность жизни у них короткая, людям приходится строить долгосрочные планы, зная, что сами они могут и не дожить до их окончательной реализации. Потому одной из важнейших задач для них было найти кого–то, кому бы они могли доверить общее руководство.

Однако она сомневалась, что Курт подходил для этой работы. Возможно, и он это тоже знал. Мог ли этот упреждающий удар против её клана и Канцлеров быть его способом самоутвердиться? Если это так, то он глубоко ошибся в оценке ситуации. Даже, если бы ему и удалось убить Миранду, на её место пришли бы другие члены её клана.

Они, возможно, делали бы ту же работу не так, как она, но и они сделали бы всё от них зависящее, чтобы защитить интересы семьи.

То же самое относилось и к Эмброузу. Его смерть стала бы большой потерей для Коалиции, но и ему тоже нашлась бы замена.

Так что проблемы, как для её клана, так и для его работодателя были бы кратковременными. Если рассматривать фактор мести, то это всё вообще теряло всякий смысл. Неужели люди могут быть настолько глупы? Ей необходимо было разобраться с этим, она это понимала. Осталось только придумать, как именно.

Когда Эмброуз оторвался от своего компьютера, чтобы поделиться с ней последними находками, Миранда смотрела вдаль за его спину, скривив губы в мрачной усмешке.

– Рэнди? О чём ты думаешь?

Она сморгнула пару раз и слегка тряхнула головой, прежде чем сфокусировать свой взгляд на нём:

– Прости, я пыталась осмыслить то, что на самом деле никакого смысла не имеет.

По крайней мере, пока.

Затем она рассмеялась:

– Ладно, всё равно ничего пока не понятно. Почему бы тебе не рассказать мне, что ты там нашёл, пока я привожу свои мысли в порядок?

– Как я уже говорил, я думал о том, что тут кроется нечто большее, чем просто дело о земле. И, похоже, что я был прав.

Он повернул компьютер так, чтобы она могла сама прочитать то, что было написано на экране. Беспокойно бегая глазами по строчкам, она начала нервно покусывать нижнюю губу кончиками своих клыков. Он вдруг вспомнил, как сочны на вкус эти губы, и как острая сладкая боль от этих клыков быстро трансформируется в нечто более жаркое. Его член болезненно возбудился, и он признался самому себе, что болен этой женщиной.

По крайней мере, она, казалось, находилась в блаженном неведении о его нарастающей страсти, продолжая изучать экран компьютера.

– Я не понимаю. Твой человек говорит, что этот земельный участок именно таков, как его и описывали – необработанный, удалённый и не имеющий никаких минеральных отложений, что могло бы хоть немного увеличить его стоимость.

Поскольку он не дал немедленного ответа, она подняла на него глаза:

– Эмброуз?

Затем её ноздри дрогнули, без всякого сомнения, безошибочно почуяв идущий от него дух нарастающего возбуждения. Она нырнула глазами вниз, туда, где вздымалось очевидное доказательство того, какое направление приняли его мысли. Она подняла бровь:

– Эй, Эмброуз. Не подумай, что я сама не заинтересована, просто, не кажется ли тебе, что для этого сейчас не лучшее время?

Проклятье, он уже и не помнил, когда краснел в последний раз. Может - никогда.

Однако извиняться он не собирался. После того, как она целый день ему отдавалась, она не может упрекать его в том, что ему хочется её снова. И снова. И, возможно, всю оставшуюся жизнь, даже, если она и права, что сейчас не время и не место.

Он оторвал свой взгляд от мерцающего в её глазах желания и перевёл его назад, к отчёту на компьютере: