Дома он окончательно почувствовал себя в безопасности. Повесив бинокль на грудь и расхаживая по комнате, он, словно капитан на корабле, то с левого борта оглядывал даль, то, приставив окуляры к глазам, смотрел прямо по курсу корабля. И хотя из одного окна был виден угол пятиэтажного дома и двор с зелеными деревьями, а из другого — глинистый котлован со штабелями бетонных свай, но голубое небо над всем этим представлялось Владику неоглядным океанским простором.

— Право руля! Полный вперед! — подал капитан команду.

Однако, когда в следующую минуту в окулярах бинокля показался поблескивающий на солнце и быстро движущийся предмет, то Владик почему-то не посчитал его ни перископом подводной лодки, ни хищной акулой, плывущей рядом с бортом корабля. Поблескивающий предмет, многократно приближенный линзами, не оставлял сомнения: во дворе появился Васята. Вот он миновал беседку, затормозил и соскочил с седла. Черный кот на его спине сморщился.

Кот насмешил Владика. «Опоздал, усатый! Ой, как здорово, что я успел к Васькиной матери сходить! Еще бы полчаса и…» У Владика даже холодок по спине пробежал. В самом деле, может, завтра было бы уже поздно. Отнес бы Васята бинокль тем ребятам в Каменный Лог, и все — увели бы, как сказал Чиж. Хлопал бы потом ушами.

Владик протер носовым платком голубоватые линзы и положил бинокль на место — за раздвижное стекло книжной стенки. Подумал: «Вот удивится Васята, когда мать скажет, что я приходил!.. Удивится? Вряд ли. Скорей всего станет ругать. Как Гусика. Тоже всяких слов напридумывает. И пускай. Главное, что бинокль дома, что мамы не надо бояться и что каждую минуту могу взять его и, смотреть на двор, на облака или поиграть в капитана. В настоящего, бывалого морского волка, который избороздил все моря и океаны».

Владик снова достал бинокль, перекинул через шею ремешок, а на голову надел синий папин берет. Он постучал в дверь Таниной комнаты и низким, будто простуженным голосом сказал:

— Разрешите войти?

Сестра на этот крючок клюнула: с удивленным лицом распахнула дверь.

— Фу ты, напугал!

— Докладываю, товарищ адмирал. — Владик по-морскому — ладонь поперек — приложил руку к берету. — Корабль благополучно возвратился из плавания. Двести пятьдесят тракторов доставлены на Кубу.

— Счастливый ты, Владик, — опять садясь к столу с разложенными учебниками, вздохнула Таня. — Играешь.

— Давай вместе. Сделай переменку. Ты будешь капитаном танкера. Везешь горючее. А я — немецкая подлодка и хочу танкер потопить…

— Какой еще танкер! Погляди, сколько надо учить!

— Но ты же учила это недавно. Когда на аттестат сдавала. Столько готовилась, тряслась.

Сестра печально улыбнулась:

— В институт совсем другое дело. Конкурс. Так и будут стараться, чтобы завалить.

— Страшно? — спросил Владик.

— Еще бы! Видишь, с мамой что делается. Ее же удар может хватить. Или инфаркт.

— Ладно, учи, — сказал Владик, снимая капитанский берет.

— Погоди, — остановила его Таня. — Ты крови боишься?

— Я? Крови… — опасаясь какого-нибудь подвоха, принялся тянуть резину Владик. — Чьей крови? Своей? А зачем ты спрашиваешь?

— Шла сегодня сквером, вижу: возле лавочки капли крови. Большие, как пятаки. Красные.

— Кого-то убили?

— Ну, зачем. Может, вырвали зуб или носом кровь пошла. От жары. Я увидела — и не могу. Чуть не стошнило.

Подтрунивать над сестрой Владик не решился. Что уж тут приятного — кровавые пятаки! Он бы и сам поскорее ушел.

— Ну, играй, играй! — ободрила Таня примолкшего братишку. — Счастливого плавания!

Но подавать команды с капитанского мостика Владику расхотелось. Сидя на подоконнике, он теперь с любопытством наблюдал, как громоздкий, на широких гусеницах трактор с железным хоботом спускался пологой насыпью на дно котлована. Трактор глухо урчал, мачта тяжело покачивалась, и Владик боялся, что неуклюжий тихоход завалится набок. Однако трактор без всяких приключений сполз на дно, проехал с десяток метров и вдруг очень ловко, будто на одной ноге, развернулся и поехал поперек котлована.

«Опля-ля! — с одобрением подумал Владик. — Жонглер! А для чего хобот — знаю. Сваю подтянет, зажмет и станет в землю вбивать. Такая машина возле школы работала. Как начнет бухать — учительница форточку закрывала… Интересно, что будут строить? Дом? А вдруг — бассейн или Дворец спорта? С искусственным льдом. Вот красота бы! Летом на коньках кататься. Хоккей смотреть. Может, Таня знает?»

Владик соскочил с подоконника и открыл дверь. Сестра испуганно повернула голову. В руке она держала карандаш, а перед ней лежал раскрытый журнал с худенькими красотками в ярких одеждах и тетрадка.