Шрифт:
Чандра Босс, однако, истолковал это движение по-своему:
— Прекрасно, я знаю же, что ты умный бой... Я же вижу, ты доволен.
Всё тело Иргаша затрепетало от сдерживаемой ярости. В бытность свою в Индии он насмотрелся на то, как обращаются белые саибы с мальчишками-боями, состоящими у них на побегушках. Но мысли его снова прервал размеренный голос Чандра Босса. На этот раз тот говорил каким-то несвойственным ему вкрадчивым и даже ласковым голосом.
Чандра Босс взглянул на укачивающую ребенка Дильаром, затем на Иргаша и сказал:
— Ты напрасно потащил с собой жену и... ребёнка. Ночью сегодня будет опасно... очень опасно...
Мутная волна ненависти поднялась в Иргаше и стала его душить.
— Вы сами знаете, господин... Я не мог поступить иначе.
— Чепуха... Мы переправили бы твою красавицу к тебе потом в целости и сохранности.
Внезапно подняв глаза. Иргаш, как ему показалось, поймал чуть заметную усмешечку в уголках пергаментных губ Чандра Босса и прохрипел:
— Она жена... должна ехать с мужем... Я не вернусь в Кундуз, я останусь жить в Дюшамбе... Мохтадир Гасан эд-Доуле узнает про оружие... что мы... его... и мне — конец... Я знаю, он под землёй достанет.
— Молчи... я сказал, чтобы ты не смел больше говорить об этом...
— Но здесь степь… горы...
— Э, а ты знаешь, что вон эта гадина не подслушает и не скажет Мохтадиру Гасану эд-Доуле Сецджаби о том, сколько ты взял барыша, а? Слышишь, как она шипит?
С суеверным ужасом Иргаш взглянул на бегающую с угрожающим шипением у копыта коня фалангу, мгновенно спрыгнул и подошвой придушил огромное насекомое.
— Так вот... относительно твоей красавицы. И затем известно, что мужчина после ночи, провёденной с женщиной, — тряпка. Поэтому сегодня свою почтенную супругу ты с собой не бери... она поедет с нашим караваном.
— Нет, — и глаза Иргаша налились кровью, — нет,она поедет со мной.
— А если пограничники станут стрелять, а если пуля вонзится ей в нежную грудь?..
— Аллах велик! Она поедет со мной...
В голосе Иргаша прозвучало столько ярости, что Чандра Босс только пожал плечами и отъехал к передним верблюдам. Но Иргаш всё-таки успел заметить, что, проезжая мимо Дильаром, он сделал ей приветственный знак рукой и что-то сказал.
Свирепо бормоча проклятия, Иргаш потянул уже с плеча винчестер, но за спиной вдруг ему послышалось странное сопение. Он обернулся. На него пристально, остановившимися зрачками смотрел Вагиф-караванщик. Вагиф не состоял на службе у Чандра Босса, более того, никто никогда не замечал прямой связи между ними, но как-то получалось, что всегда, куда приезжал Чандра Босс, обязательно появлялся и высокий, худой, молчаливый, как могила, Вагиф.
И сейчас Вагиф ничего не сказал. Он только смотрел.
Иргаш знал, что во время только что происходившего разговора около них никого не было, но в то же время внутренне мог поклясться, что Вагиф всё слышал и видел. Уж слишком небрежно высовывалась из расстёгнутой кобуры рукоятка маузера...
— Ты что уставился? — рассвирепел Иргаш. — Смотри, глаза вывалятся. Кривая душа ты, Вагиф.
— Э, Иргаш, зубы не скаль, ты не волк. А кривое дерево даёт столько же плодов, сколько и прямое! Жаль мне тебя, молодой ты. А с господином ты полегче, не то...
— Что «не то»?!. Но злоба уже затуманила мозг Иргаша, и он только прохрипел чуть слышно:
— Хорошему человеку одежду последнюю отдай, а дурному — дочь обесчесть...
Разобрал ли его слова Вагиф, трудно сказать, но Чандра Босс оставил в покое Иргаша.
Караван медленно, но верно приближался к холмам, вставшим между неглубокой долиной и рекой Пяндж.
Времени у Иргаша имелось совершенно достаточно, чтобы всё обдумать и взвесить. Он считал, что честь его задета. Подозрения росли и росли. Обмен словами между Чандра Боссом и Дильаром вселил в него уверенность, что между ними что-то есть.
Он поспешил уверить себя, что не застрелил на месте и Чандра Босса и Дильаром только потому, что ему помешал Вагиф. Не будьВагифа — о, тогда!.. Как и все вспыльчивые, но слабовольные люди, Иргаш искал повод, чтобы отложить месть до более удобного времени. Да, рука мести поднимется, но тогда, когда Чандра Босс положит в неё всё, что ему, Иргашу, причитается за опасную и тяжелую службу. Не зазорно от врага поживиться кое-чем. Тогда не поздно будет свести счеты и притом так, чтобы самому не попасться... А Дильаром?.. Здесь он всегда успеет...
Он облизнул сухие губы и посмотрел на покачивающуюся в ритме верблюжьего шага закутанную в паранджу фигурку, на уехавшего далеко вперед Чандра Босса. Как хорошо! Они ничего и не подозревают. А всё-таки хитрый человек Чандра Босс.
Как он все обдумал, взвесил. Приняв поступившие тайно из Пешавера вьюки с патронами, винтовками, пулемётами, он всё пересчитал, проверил. И никто в Кундузе не знал и не видел. Какие-то приезжали в город люди, спрашивали, нюхали, шарили глазами, но так ничего не разнюхали и не увидели. Нет, увидели верблюжьи тюки с ситцем да полосатым тиком, аккуратно разложенные под сводами караван-сарая. Грузы готовились к отправке в открытом дворе Иргаша, среди глухих садов. Под покровом предрассветных су-мерок верблюды неслышно появлялись и исчезали, люди скользили в своих сыромятных мягких сапогах, точно тени.