Повисла задумчивая тишина. Все мы разглядывали лежащий на столе шар с нехорошим интересом, пытаясь представить, как это будет сложно.

— Если у вас возникли вопросы, то лучше их задать сейчас. — Кивнул нам магистр Дренго. Вверх взметнулась рука Шабанта Аморена. Куратор разрешающе кивнул.

— То есть все, что нам надо сделать, это разогреть шар до предела? — в голосе парня сквозило недоумений — задание казалось ему слишком простым.

Гэлир Тихиор благодушно закивал.

— Вы все правильно поняли молодой человек. Но я забыл упомянуть кое-что очень важное. Основное условие испытания — вы должны не просто использовать какое-то количество вашей силы. Вы должны выложиться полностью, выжить себя без остатка.

Мы удивленно переглянулись. Все слушали о том, что такое очень опасно для молодых магов. В последствиях подобного стояла даже необратимая потеря магических способностей и летальный исход. Умирать никому из нас явно не хотелось.

— Это так необходимо? — в глазах Енары стыл страх. Голос дрожал. Казалось, она была готова прямо тут грохнуться в обморок от перспективы лишиться своего дара.

— Да, девушка. Но вам не стоит беспокоиться о своем здоровье. Это испытание не будет иметь необратимых последствий. Максимум что с вами может случиться это непродолжительная головная боль и небольшая дезориентация. — С ласковой улыбкой попытался ее успокоить старик.

Судя по начавшейся у Енары мелкой дрожи, получилось у него это плохо. Магистр Тихиор еще раз обвел нас взглядом, предполагая еще вопросы, но мы молчали, набираясь смелости. Дедушка кинул вопросительный взгляд на наших кураторов. Они одновременно кивнули. Старичок согласно моргнул.

— Ну, чтож, если у вас более нет вопросов, то нам, наверное, стоит начать. Кто хочет первым?

Рука, стоящего рядом Кармия, взметнулась на секунду раньше Грейхарта. Я кивнула. Все правильно, лучше поскорее разобраться с не слишком приятным экспериментом, а потом спокойно собираться с силами и наблюдать за тем как остальные проходят испытания.

Со стороны "ледника" послышался скрип зубов, и едва различимое проклятие, слава Создателю, пока ни к кому не адресованное. Я с удивлением обернулась в его сторону — эта вспышка была его первым ярким проявлением эмоций. И неожиданным. Грейхарт пронзил Кармия неприязненным взглядом и уставился в пол, демонстрируя абсолютное равнодушие. Со стороны могло показаться, что ему совершенно не интересно происходящее и это не он только что рвался стать первой подопытной свинкой.

Наблюдая за тем как Кармий, выслушав более подробные инструкции магистра Тихиора, подошел к тумбе и, сосредотачиваясь застыл с полуприкрытыми глазами и поднятыми на уровень груди руками, я размышляла, то и дело косясь на княжича.

"Возможно, я в чем-то ошибалась в отношении него. Он явно не оловянный истукан коим хочет казаться. Грейхарт старательно прячет свои чувства, вот только зачем? Разве он не понимает, что этим только отдаляет себя от окружающих? Все это его высокомерие и безразличие делает его весьма неприятной личностью, для общения. И зачем ему это? Ааа, кажется, догадываюсь пресловутое дворянское воспитание, правила приличия которого не позволяют наследному князю, пусть и второму в очереди, показывать своим подданным истинные чувства. Но парень видно не понимает, что сейчас он не у себя в княжестве и те, кто его окружают не его верные слуги и граждане, а такие же, как он парни и девушки, в отношениях с которыми он загоняет себя в неприятные рамки, раздражения, недоверия и неприязни". Я улыбнулась про себя. "Интересно будет посмотреть, сколько он протерпит и когда до него, наконец, дойдет его просчет, но делиться с ним своими мыслями я была не намерена. Пусть учится на собственных ошибках и набивает шишки сейчас, когда можно все исправить". Я снова усмехнулась и отбросила всяческие мысли о Грейхарте и сосредоточилась на проходящим испытание Кармии. У него как раз возникли заметные подвижки.

Шар напротив моего друга уже сильно покраснел и даже до нас, стоящих на расстоянии в десять метров, долетали волны пока еще легкого и приятного тепла.

Шар сменил цвет на оранжевый. На лбу у Кармия появились капельки пота.

Желтел шар медленно и как-то рывками, то темнея, то светлея. Кармий закусил губу. Выдохнул какое-то проклятие на оркском. Из прокушенной губы потянулась струйка крови.

Шар на мгновение мигнул ослепительно белым светом и стал гаснуть. Гэлир Тихиор удовлетворенно кивнул, записав огрызком карандаша несколько строчек на непонятно откуда взявшемся листе бумаги. А Кармий медленно оседал на пол. Он стоял на коленях, опираясь чуть подрагивающими руками о пол и низко наклонив голову. Его плечи и вся спина ходили ходуном. Казалось, он только что пробежал несколько десятков километров без подготовки. Наконец студент поднялся, очень медленно и аккуратно повернулся к нам лицом. От увиденного у меня защемило сердце — бледное до зелени лицо, запавшие щеки, вокруг потухших глаз залегли неприятные серые тени. Неожиданно он пошатнулся и мгновенно ему на встречу бросились наши кураторы и сразу же утянули его в телепорт. В зале повисла испуганная тишина, в которой набатом прозвучал голос старика:

— Кто следующий?

Тут уже никаких сомнений, вперед протолкался Грейхарт. Молча выслушал пожелания магистра и подошел к тумбе на минимально позволительное близкое расстояние. Сделал два глубоких вздоха, поднял чуть засветившиеся багровым руки и тут же новый шар (когда их поменяли непонятно) стал краснеть. На этот раз разогрев шел быстрее — за считанные минуты шар стал желтым, потом почти сразу раскалился добела. И неспешно начал оплывать. У группы вырвался восхищенный вздох — силы в Грейхарте было очень много! Но каких усилий ему это стоило — пот с его лица катился градом, зубы сжаты так, что на скулах ходили желваки, руки тряслись, но Нолузье продолжал стоять. И вот когда уже шар почти потерял свою идеально круглую форму из Грейхарта, словно кто-то вынул внутренний стержень. Он с тяжелым прерывающимся вздохом упал на одно колено, опустил голову, закрывая перекошенное от изнеможения лицо волосами. Когда он, пошатываясь, поднялся, отказавшись от поддержки магистра Дренго, пытавшегося за локоть довести своего студента до телепорта, я заметила на внутренних сторонах каждой из ладоней одногрупника три полукруглых кровоточащих ранки.

Следующим пошел Этьен. Пошел без своей неизменной улыбки, непривычно серьезный и собранный в раз ставший на десяток лет старше. Его испытание окончилось после вспышки белого света, как и у Кармия. Но в отличие от моего друга держался Тьен после гораздо увереннее и выглядел почти нормально, не считая залитого потом лица и слипшихся и потускневших волос. Потомок дроу сам дошел до телепорта, хотя магистр Рено все равно держалась рядом.

— Дальше, господа и дамы! — бодро проскрипел голос магистра Широна. Не желая больше затягивать, я бодро подошла к магистру.