Никто не знал куда он делся и тем более чем он занимается, да и дела до этого никому не было: наступили экзамены. Их было всего четыре: история Храма Сияния (для первого потока), основы контроля силой (для них же: приходилось материализовывать мизерные частицы энергии и рисовать из них всякие фигурки в воздухе). Второй поток сдавал всего один экзамен (состоящий из двух этапов) и им была акробатика: в течении некоторого времени экзаменующийся должен был добраться с одного конца города до другого не ступая на землю; и четвертый экзамен сдавал старший поток (самый малочисленный). Младшие считают, что этот экзамен - легкий, ведь нужно всего-то привезти десять благодарственных бумаг, подписанных десятью разными людьми из разных городов. Эти бумаги становились свидетельством того, что монах успешно выполнил десять заданий. В целом, младшие были правы - тем, кто доживал до этого экзамена (а это ребята в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет) и ежемесячно выполняли заданий по двадцать, собрать эти письма не составляло труда. А вот младшие ныли, особенно средний поток.

Мастер Тео радовался тому, что Млинес, ввиду недавних событий, сняла с него обязанность принимать экзамены у "средненьких" и позволила тому целыми днями бегать с выпученными глазами туда-сюда со склада до лазарета, хвататься за голову и нянчить уже большего сыночка.

Стижиана положили на самой мягкой из всех кроватей, что были в монастыре. Обработали раны пятью лучшими свежеприготовленными препаратами, приготовленным лично Тео. Кровотечение удалось остановить почти сразу, но сами раны не заживали. Млинес, с грустью взирая на своего коллегу, всё свободное время просиживающего у постели сына, утром, на следующий день после наказания, принесла в лазарет небольшую белую коробку:

– Вот.
– Сказала она, поставив её на тумбочку у постели Стижиана, который так и не пришел в себя.

– Что это?
– Спросил Тео, но увидел печати, по четыре на каждой из сторон коробки, и с невыразимой благодарностью в глазах улыбнулся.
– Ох, Млинес. Это очень дорогое удовольствие...

– Не шурши. За прошедший год Стижиан принес монастырю денег на сотню таких коробочек.
– Она положила руки по бокам коробки и прошептала ключевые слова. Печати, изображенные в форме тени от бабочки, задрожали, засияли и уже через мгновение исчезли.
– Кристаллы Масмуне - чистая энергия. Помоги мне.

Тео встал с постели, на краю которой сидел, и Млинес вручила ему три небольших, длиной с указательный палец, плоских прозрачно-голубых кристалла, по сути - стержня.

– Их там пять.
– Пояснила она, вынув ещё два и какой-то листочек.
– Ха-ха, усмехнулась она, пробежавшись глазами по записке, - они просят после истощения кристаллов вернуть их изготовителю. У Масмуне есть чувство юмора, ведь никогда не знает где она живет. Итак. Будем их ставить сферой или просто по кругу?

– Сферой?
– Улыбнулся Тео, хитро сощурив глаза.

– Ой-ой-ой, - Млинес хлопнула себя по лбу, - что я несу. Конечно кругом. Ты первый.

– Хорошо.

Тео посмотрел на сына, который вот уже сутки не открывал глаз и (хвала Богине) продолжал ровно дышать, и, переложив один из кристаллов-стержней в свободную руку, поднял его на высоту в полметра над постелью. Кристалл неярко блеснул, и Тео отпустил его. Голубой стержень остался висеть в воздухе, приметно на том уровне, где начиналась граница ауры Стижиана.

– Мне кажется, - подняла брови Млинес, - или раньше аура этого ребенка была куда меньше?

– А мне кажется, что она у него попросту размазалась. Но ничего. Я думаю эти кристаллы за пару дней ему силу восстановят. Главное, чтобы он к тому времени не помер.
– Тео подвесил оставшиеся в руках два кристалла, и пока Млинес нащупывала ауру спящего монаха, положил руку сыну на лоб и только тогда увидел короткие, едва заметные серебряные корни волос, которые сливались с кожей головы.
– Мда, не повезло ему. Такая аура: насыщенная, яркая, но стоит хоть немножко её повредить...

– Согласна с тобой.
– Млинес вернулась к тумбочке и закрыла коробку: пять стержней, почувствовав друг друга, начали вращаться вокруг Стижиана, подмигивая ему синими бликами.
– Иметь огромный запас энергии и низкую скорость её восстановления - это проклятье. Может стоило сказать об этом Амиту, чтобы он успокоился?

– А мне ты что скажешь, чтобы я успокоился? Вот скажи мне, как я мог проморгать тот факт, что Стижиан потерял часть силы когда дрался с той тварью в склепе?

– С тварью в склепе?
– Ахнула Млинес, выпучив глаза и приоткрыв рот.
– Ты хочешь сказать, что он дрался с Майхемом? С магом, отдавшим свою жизнь ради того, чтобы запечатать Склеп Трех Королей? С чего ты взял? Ведь Майхем был...

– Верно, он был очень сильным стихийным магом, носившим четырехгранный серебряный крест...

– Да, я помню каким был Майхем: спокойный не шибко привлекательный мужчина, и единственное на что он мог жаловаться - на то, что этот крест привязался к шее, и его никак не снимешь.
– Приложила она руку к губам и устремила свой взгляд в потолок, вспоминая.
– Это был сильный, очень сильный маг с редким даром. Ринельский уроженец, поэтому-то он и вызвался запечатывать четвертый уровень склепа.

– Ого... Это ж сколько тебе лет тогда было? Ладно-ладно, не буду допытываться. Но скажи мне, если ты так хорошо помнишь, как выглядел его крест, то почему?..
– Тео вытащил из-под одеяла левую руку Стижиана, на которой болтался тот самый крест.
– Во время наказания ты не заметила его?