с Шевченко в 1840 году. Привлекался к следствию по делу о Кирилло-Мефодиевском обществе по

подозрению в участии в нем. В феврале 1857 года, когда Шевченко находился в ссылке, помог ему

материально. В рецензии на «Записки о Южной Руси» П. Кулиша, где была помещена без фамилии автора

поэма Шевченко «Наймичка», дал ей высокую оценку (Русская беседа. — 1857. — № 8). /484/

Горленко Давид Семенович(1788 — 1848) — богатый помещик, владелец имений на Прилуччине и

Пирятинщине.

Корбе Иван Михайлович(1800 — 1868) — полковник лейб-гвардии уланского полка, впоследствии

генерал-майор. Шевченко встречался с ним в конце 30-х годов в Петербурге, в 40-х — на Украине, бывал

в его имении с. Вейсбаховка, Прилукского уезда, Полтавской губернии (теперь Прилукского района,

Черниговской обл.), где собирались друзья поэта Я. де Бальмен, В. Закревский, Н. Маркевич и др. В 1852

году через Казанскую комиссариатскую комиссию, которую возглавлял Корбе, Шевченко получил деньги,

присланные С. Гулаком-Артемовским. После ссылки поэт встречался с Корбе в Петербурге.

Толстой Павел Матвеевич— флигель-адъютант, полковник кавалергардского полка.

Толь Карл Федорович(1777 — 1842) — государственный и военный деятель.

Чижов Федор Васильевич(1811 — 1877) — русский математик, писатель, близкий к славянофилам,

автор трудов по истории литературы и искусства, общественный деятель и промышленник. В 1847 году

был арестован и привлекался к следствию по делу Кирилло-Мефодиевского общества. Освобожден за

неимением доказательств.

81

А. Н. Струговщиков

МИХАИЛ ИВАНОВИЧ ГЛИНКА 1839 — 1841

(Отрывки)

[В марте 1840 года приехали в Петербург фортепианист Дрейшок и скрипач Штёр.

Славянин Дрейшок был уже известен; немца Штёра не знали, по крайней мере в

Петербурге, вовсе. Будь они знаменитостями, наше столичное гостеприимство встретило бы

их в гостиных графов Виельгорских, кн. Одоевского, А. Ф. Львова. Названные артисты

были обращены к покровительству Н. Кукольника. От него они приехали ко мне и сказали,

что были им представлены Глинке и Маркевичу, что все трое обещали содействовать

устройству их концертов.

Николай Андреевич Маркевич -- историк Малороссии, умерший в сороковых годах.

Отличный фортепианист, он был одним из лучших учеников Фильда. После нескольких лет

деревенской жизни он приехал в Петербург откормленным тельцом. Небольшого роста,

пухлый, розовый флегматик; страстный охотник до духов и всяких умываний, мылся,

полоскался, как утка, по нескольку раз в день; он был забавный собеседник с примесью

напускной малороссийской наивности; любил хорошо пожить, пил одно шампанское да

сельтерскую воду и, как следует даровитому лентяю, жил и умер в долгах.

Вечером того же дня, как Дрейшок и Штёр приезжали ко мне, Глинка и Маркевич были

уже за роялем у Кукольника. Когда я приехал к нему с К. Брюлловым, за которым заезжал

обыкновенно в Академию [художеств], по соседству, они репетировали по программе, о

которой Глинка еще утром условился с приезжими артистами...]

23 апреля я получил от Маркевича записку, которую прописываю in extenso; она писана

интересным лицом и характеризует взаимные отношения кружка или, как выражается

Глинка в своих «Записках», братии:

«Посылаю тебе, любезный собрат, моего камердинера, которому можешь вручить

остальные 275 руб., что составит за мною 300 всех...

Теперь о другом: прислан ли тебе альбом мой от Каменского? Если написал что-нибудь,

то доставь через этого же Зосима; мне хочет еще кой-кто вписать свои имена.

Теперь о третьем: я был у Штера и у Дрейшока; мы толковали о деле; они не могут

иначе быть у меня, как в четверг. Между прочим, я собираюсь выучить со скрипкою концерт

Липинского и, может быть, сыграю его у тебя. Извести, можешь ли собраться к четвергу?

Еще о четвертом: Несторову статью получил ли? Пошла ли она в друкарню? /84/