— Теперь я твой Хранитель. Я стал им, как только появился на твоей коже,— он говорит о татуировке? Должно быть, я подхватила инфекцию и впала в кому, лежу в своей кровати, и никто не знает, что со мной случилось. Зная Бэна с мамой, они, наверное, напились и лежат где-нибудь в отключке. И врачам не удастся меня спасти, потому что когда они приедут, будет уже слишком поздно.

О, Боже! Неужели это реально? Я вспомнила, что перед тем, как уснула, моя татуировка шевелилась. Я услышала стук и обернулась, чтобы увидеть источник звука. Но увидела я лишь деревья, траву и водопад.

— Если ты не веришь мне, Вероника, спроси Девона, и он подтвердит, что я говорю тебе правду,— он снова прочел мои мысли, но услышав имя Девона, я так резко повернула голову обратно, что чуть не свернула шею.

Откуда он знает Девона? Это, наверное, какая-то космическая шутка. Все это становилось все более странным, а стук становился все громче, и сон покинул меня.

Я резко проснулась и огляделась по сторонам. Я была в своей комнате. Это был всего лишь сон, но и какое-то еще чувство покинуло меня. Я посмотрела через плечо, и конечно же, дракон теперь смотрел мне в лицо, а не на шею, улыбаясь мне той же нелепой улыбкой, что была у него во сне, скрывающей все его острые зубы. Кажется, я только что погрузилась в сумеречную зону.

Стук, который я слышала во сне, не прекращался, и раздавался он из-за двери. Я быстро убедилась, что все важные части тела прикрыты, и встала с постели, чтобы открыть дверь.

— Иду, хватит стучать! — раздраженно сказала я и открыла дверь, за которой стояла моя мама.

— Я думала, с тобой что-то случилось, милая. Я очень долго стучалась,— сказала мама. И она не была пьяна.

К моему величайшему изумлению, она была трезва, по крайней мере, пока. Интересно, чем вызвана эта внезапная перемена. Она явно нервничала. Хваталась за край рукава и то и дело опускала глаза.

— Я очень устала, мама, и просто спала. Это же не преступление,— ответила я, упершись рукой в бок и ожидая узнать реальную причину того, почему она стоит у меня под дверью в час дня. Вот дерьмо! Я все утро проспала!

Что-то явно было не так. Кажется, я впуталась в ситуацию, которая становиться все чудней с каждым часом.

— Я просто хотела сказать, как мне жаль... он ушел, милая. Когда Бэн ударил тебя вчера, я все решила. Утром я его выгнала,— сказала она со слезами на глазах. Это не может быть правдой? Нет лучшего подарка на день рождения.

— И сколько его не будет, мама? В прошлый раз он вернулся через пару дней, — я надеюсь, он ушел навсегда, и мы, наконец, сможем зажить лучше, раз Бэн нас покинул.

— Я не могу больше смотреть, как ты страдаешь, Ронни. И я собираюсь обратиться за помощью к профессионалам, — Оливия, наконец, набралась смелости сделать то, что так давно собиралась. Она заключила меня в объятья, и, наконец, избавившись от врага, я расслабилась и заплакала. Я оплакивала всю ту боль и страдания, что мне пришлось вынести одной.

После того как слезы закончились, я посмотрела на маму. Я почувствовала гордость, потому что наконец-то увидела в ее глазах решимость. Медленно, но верно, женщина, которой я когда-то очень гордилась, снова станет собой. Этот процесс не будет быстрым, но теперь у нее есть я, а моя помощь ей понадобится, я была уверена. Я знала, что даю ей последний шанс, и если она упустит его и разрешит Бэну вернуться, я перееду к Эмбер.

— Не волнуйся, мама. Я помогу тебе обратиться за помощью как можно скорее. Я хочу, чтобы ты стала такой, как прежде.

*****

Поскольку это был день моего день рождения, я взяла выходной, и решила вместе с мамой прибраться в квартире и воссоздать в ней былой порядок. Нам хотелось избавиться от всего, что хоть как-то связано с Бэном. Мы решили начать все с чистого листа, и если для этого пришлось бы избавиться от всей мебели, мы бы это сделали, лишь бы ничто не напоминало о Бэне.

Пока мы прибирались в квартире, Бэн звонил раз двадцать, кричал и угрожал, что вернется, хочет этого мама или нет. Но Оливия не поддавалась. Она все решила.

Прибираясь, мы обсудили то, как вел себя Бэн и как он обращался со мной. Я рассказала ей о том, как часто он меня домогался, но она почти ничего не помнила. Но это лишь потому, что она действительно страдала от алкоголизма. Я рассказала ей о том, как он рылся в моих вещах, когда меня не было дома, и о том, как пошло он со мной заигрывал.

Оливия рассказал мне, почему она начала столько пить. И, думаю, я поняла ее. Она хотела заглушить боль, которую причинил мой папа, когда бросил ее. Она сказала, что они были родственными душами, и что ей казалось, что она не сможет жить без него. Он нарушил все обещания и клятвы. Она ничего не слышала от него, пока однажды не увидела, как он прогуливался по улицам Манхэттена со своей новой беременной подружкой — "секретаршей" с его бывшей работы. Это окончательно разбило маме сердце. Некоторые люди нуждаются в чем-то, что поможет заглушить боль. Для нее это был алкоголь. Она плакала и обняла меня раз сто, прося прощения за все.