В колодец я вошел с видом обреченного на смерть. Голем стоял лицом к пещере, опустив руки на древко кувалды. Со стороны казалось, будто он задремал. Тяжело вздохнув, я робко кашлянул.

Никакой реакции.

Я кашлянул громче.

Голем не шевельнулся.

Пришлось перейти к кардинальным мерам. Я поднял с земли камень и швырнул его в спину бронзовому монстру.

Колодец огласил металлический звон.

Сработало.

Голем встрепенулся, развернулся, приподнимая свое орудие, и… так и остался стоять.

Пришлось осторожно наклониться, чтобы подобрать еще один камень.

— Ну что, чурбан железный, побегаем? — подмигнул я голему и кинул в него камень.

Реакция у бронзового была отменная. Он взмахнул кувалдой и разнес мой камень на лету. В пыль. А потом, ударив в землю ногой, словно бык копытом, бросился в атаку.

Я тоже побежал.

Третий раз подряд я несся по ущелью, перепрыгивая через камни, которые еще не успел убрать с дороги голем. Позади меня стоял такой грохот, что казалось, словно под откос сорвалась вагонетка, груженная тоннами горной породы. То ли я устал за предыдущие два забега, то ли мне удалось конкретно заагрить голема, но он на этот раз не сильно отставал. И это входило в мои планы. Поэтому, когда я замечал, что все же начинаю отрываться, я умышленно сбрасывал темп, но при этом старался не подпускать бронзового слишком близко.

До устья расселины я добрался из последних сил. Прежде чем приступить ко второй части «марлезонского балета», я осмотрелся по сторонам. Аристера нигде не было. А что, если он… Нет, нет, нет! Об этом даже думать не хотелось.

Заминка чуть не стоила мне жизни. Вырвавшийся на простор голем едва не втоптал меня в грунт — лишь в последний момент я успел отскочить в сторону. И, поднырнув под кувалду, просвистевшую над моей головой и отколовшую изрядный кусок камня от скалы, я рванул налево, к тому самому козырьку, на который даже издалека было страшно смотреть. Но все остальные направления перекрывал стоящий на тропе голем, так что у меня не было особого выбора.

Я пробежал метров десять, но так и не услышал знакомого топота за спиной. Обернулся.

Голем шел за мной прогулочным шагом, словно понимал, сволочь, что деваться мне некуда. Я тоже окончательно выдохся, поэтому сил хватало только на то, чтобы пятиться назад. Поглядывая на голема, я между делом рыскал взглядом по окрестности, пытаясь обнаружить Аристера.

— Где ты, маг, твою мать…

Уже заходя на скальный выступ, меня осенила запоздалая догадка: он меня КИНУЛ!

А бежать уж было некуда…

Голем надвигался, как неминуемая смерть: медленно, но неотвратимо. Словно издевался, гад. На трясущихся ногах я пятился назад. Взгляд нечаянно скользнул вниз. Мама родная, как высоко-то! За время падения я успел бы выкурить сигарету, если бы она у меня была. Или две. Голова закружилась, а ноги и вовсе стали ватными. Захотелось упасть на колени и вцепиться в камень ногтями.

Шаг. Еще шажок. Все, дальше идти некуда, разве что вниз. Теперь мне оставалось только стоять и смотреть на голема.

Он шагнул на выступ…

Мне показалось, или козырек под его весом затрещал?

…Приблизился. Замер.

Я стоял перед ним, задрав голову вверх, и со стороны, должно быть, казался жалким и беззащитным. А он почему-то медлил с расправой, словно пытался запомнить меня перед смертью.

Моей смертью.

Где-то подо мной пролетела птица, огласив ущелье диким криком. Я даже не успел испугаться. Потому что в следующий момент в скальный выступ ударила молния. Крошево брызнуло в лицо, я пошатнулся и, пытаясь схватиться за воздух, повалился назад.

«Добегался», — пронеслось в голове, а из глотки помимо воли вырвалось душераздирающее:

— А-а-а-а-а!!!!

Но тут неведомая сила подхватила меня — будто в сеть поймали, — и я повис над пропастью, продолжая орать во все горло.

Меня плавно крутануло так, что тело приняло вертикальное положение, и немного приподняло вверх. В таком положении я теперь мог видеть Аристера. Он стоял у входа в расселину и тянул в мою сторону левую руку с растопыренными и слегка согнутыми пальцами. Его вторая рука уже чертила в воздухе какой-то знак. Последний штришок — и правая рука делает стремительный рывок вперед. В это время голем уже разворачивался, чтобы взглянуть на нарушителя спокойствия. И тут ему в грудь ударил «Кулак ветра». В это заклинание Аристер вложил, пожалуй, весь остаток маны. Бронзовый молотобоец качнулся и стал заваливаться назад.

Падая в пропасть, он не махал руками и уж конечно не кричал. Он прижимал к груди свою неразлучную кувалду.

Когда Аристер плавно опустил меня на край выступа, я не устоял на ослабевших ногах и рухнул на колени.

— Ну вот, а ты боялся, — улыбнулся мне маг.

И я имел на это полное право. Что, если бы голем догнал меня в расселине? Или ударил прежде, чем в дело вступил Аристер? Или сам маг не успел бы меня подхватить? Или не удержал?

Когда я, срываясь на истерику, спросил его об этом, он пожал плечами и сказал: