— Ну вот, — сказала она. — Теперь достаточно прилично для тебя?

— Да, теперь вполне прилично, — ответил Карлссон.

И тут фрёкен Бокк снова захлопнула за ним дверь, да так, что та чуть не треснула!

— Наконец-то, — сказала она, отправляясь обратно на кухню.

Малыш бежал за фрёкен Бокк, ругая ее:

— Фу, какая вы, фрёкен Бокк, злая и несправедливая! Карлссон, ясное дело, имеет право быть у нас на кухне!

А он и в самом деле был там! Когда фрёкен Бокк с Малышом пришли туда, Карлссон уже, тут как тут, стоя у плиты, ел фрикадельки.

— Ага, конечно, я хотел, чтобы меня выставили с парадного хода, — объяснил им Карлссон, — чтобы потом снова войти с черного и съесть несколько вкусных фрикаделек.

Тут фрёкен Бокк опять схватила его за шиворот и выкинула в третий раз за дверь кухни, теперь уже снова с черного хода.

— Ну и ну! Просто удивительно! — сказала она. — Ты хуже слепня, от которого не отвяжешься… Но если я запру двери, может, нам удастся в конце концов избавиться от тебя.

— Ну что ж, там посмотрим, — довольно мягко сказал Карлссон.

Дверь за ним захлопнулась, и фрёкен Бокк проверила, хорошенько ли она заперта.

— Фу, до чего же вы, фрёкен Бокк, злющая! — сказал Малыш.

Но она его не слышала. Она подошла прямо к плите, где на сковороде так аппетитно жарились фрикадельки.

— Может, наконец-то и самой удастся съесть фрикадельку после того, что довелось пережить сегодня вечером, — сказала она.

И тут из открытого окна послышался голос:

— Добрый вечер! Привет! Есть кто-нибудь дома? Осталось еще хоть несколько фрикаделек?

На подоконнике, весело ухмыляясь, сидел довольный Карлссон. Малыш расхохотался и спросил:

— Ты прилетел с балкончика, где выбивают ковры?

Карлссон кивнул:

— Ага! И вот я опять здесь, с вами. То-то вы, верно, рады!.. А особенно ты, что стоишь у плиты!

Фрёкен Бокк стояла, зажав в руке фрикадельку. Она только было собралась сунуть ее в рот, но, увидев Карлссона, застыла на месте и только смотрела на него во все глаза.

— Никогда в жизни не видел такой обжорливой девчонки, — сказал Карлссон и тут же спикировал прямо над головой фрёкен Бокк. Выхватив на лету фрикадельку, он немедленно проглотил ее и снова взмыл к потолку. Но тут фрёкен Бокк необычайно оживилась. Слегка вскрикнув, она схватила выбивалку для ковров и припустила вслед за Карлссоном.

— Ах ты, свинья этакая, я — не я, если не выгоню тебя отсюда!

Карлссон с торжествующим видом описывал круги вокруг люстры.

— Эй, эй, неужто мы снова подеремся! — вопил он. — Такой удачи, такого веселья у меня не было с самого детства, когда мой милый папочка гонял меня хлопушкой для мух вокруг озера Меларен. Эх, ну и повеселились же мы тогда!

Карлссон понесся в прихожую, и снова началась дикая охота по всей квартире. Впереди, посмеиваясь и крича от радости, летел Карлссон, за ним с выбивалкой в руках следовала фрёкен Бокк, потом бежал Малыш, а последним, бешено лая, мчался Бимбо.

— Ой, ой! — вопил Карлссон.

Фрёкен Бокк преследовала его буквально по пятам, но, как только она оказывалась слишком близко, Карлссон ускорял свой полет, тут же взмывая к самому потолку. И как фрёкен Бокк ни размахивала выбивалкой, самое большее, что ей удавалось, — это коснуться его подошв.

— Ай, ай, ай! Чур, не щекотать мне ноги, мне это не нравится, так я не играю!

Фрёкен Бокк задыхалась на бегу, и ее большие широкие ступни шлепали по паркету. Бедняжка, у нее так и не нашлось времени надеть чулки и туфли из-за всех этих привидений и дикой беготни, что выпали на ее долю в тот вечер. Она начала уставать, но сдаваться и не думала.

— Ну погоди! — кричала она, продолжая рваться за Карлссоном.

Время от времени она слегка подпрыгивала, чтобы добраться до него выбивалкой, но Карлссон только хохотал во все горло и улетал прочь.

Малыш тоже хохотал и никак не мог остановиться. Он хихикал так, что у него заболел живот, и когда Карлссон и фрёкен Бокк в третий раз с шумом промчались через его комнату, он бросился на кровать, чтобы немного передохнуть. Там он и лежал в совершенном изнеможении, и никак не мог удержаться от хихиканья, видя, как фрёкен Бокк гоняется за Карлссоном, пытаясь прижать его к стене.

— Ой, ой! — вопил Карлссон.

— Получишь у меня за свои «Ой, ой!», — задыхаясь, пообещала фрёкен Бокк.