– Предлагаешь опуститься до опроса прислуги?
– высокомерно интересуется тот.

– Я бежала к вам со всех ног, господин, - Мели отчаянно тянется к его руке, целует, ластится.

– И поэтому я нашел тебя здесь?
– Его пальцы с фальшивой лаской зарываются в ее локоны и тут же сильно дергают, срывая болезненный стон с ее разбитых в кровь губ.
– Мели, я чувствую твою ложь, и это очень расстраивает, заставляет идти меня на крайности.

– Мой господин...

– Лжешь снова, сука, - Ингар раздраженно передергивает плечами.
– Неужели до сих пор не можешь оценить, насколько тебе повезло привлечь мое внимание? Немного искренности и любви с твоей стороны и я переверну этот мир для тебя. Я заставлю мир принять тебя.

Ночь тает медленно, словно нехотя уступая место заре. Яромир переводит заспанный удивленный взгляд с места на кровати рядом с собой и креслом на балконе, в котором, поджав ноги, сидит Алея.

– Почему не спишь, Лейка?

Яромир касается ее лба губами, завязывая пояс халата.

– Как давно Ингар спит с Мели?
– ровно интересуется Алея.

– Полгода, - машинально отвечает он, настороженно заглядывая в ее глаза.

– И как давно ты об этом знал?
– не меняя тона, снова спрашивает она.

– Не сразу, - осторожно лжет Яромир.
– Но это их обоюдное решение.

– Не лги мне...

Алея закрывает лицо руками, пряча злые слезы отчаяния.

– Лейка, она всего лишь рабыня, он поманил ее, и она побежала, она сама побежала к нему.

Алея вздрагивает и решительно поднимается с кресла.

– И чтобы бежала быстрей, надо думать, он исполосовал ее спину в кровь?

– Чего ты хочешь от меня?
– неожиданно сдается Яромир.

– Я хочу, чтобы ты переправил ее на Анабас... свободной.

Ингар нарушил его приказ, и Алея узнала о ночных развлечениях Мели. Ну, что ж, он предупреждал племянника, что за это будет обоим.

– Я отправлю ее на Анабас завтра, - он твердо встречает испытующий взгляд жены.

– Сегодня, - не уступает ему Алея.
– И обеспечишь средствами.

– Конечно, милая.

– И я полечу с ней, - снова испытывает его терпение жена.

– Нет, - обрубает он ее намерения.

– Да, Мир, - лучезарно улыбается она мужу.
– Я хочу быть уверена в том, что она в безопасности и Ингар до нее не доберется.

Шантаж. Некрасивое слово, но Ингар пошел на шантаж. Или ему возвращают рабыню, или он рвет всяческие отношения с семьей и уезжает на Ватедо.

– Она должна принадлежать мне, - говорит он, поочередно глядя на отца, деда и дядю.

– Ты готов забыть семью ради шлюхи?
– насмешливо интересуется бабушка, стоя за креслом своего мужа.

– Мели моя, и она должна быть со мной, - Ингар твердо стоит на своем, испепеляя взглядом тех, кто посмел их разлучить.

– Замечательно, еще один Ниро сошел с ума из-за иноземной потаскушки, - она картинно возводит глаза к потолку.

– Мама, - яростно оборачивается Ярослав, - Не смей в таком тоне говорить о моей жене.

– Разве, я не права, мой дорогой сын?
– презрительно спрашивает она сына.
– Разве не ты первый привел в наш дом Асинаилю, намеревавшуюся убить Ингара еще в утробе? И сколько лет прошло, прежде чем ты стал с ней по-настоящему счастлив? Ты этого хочешь для собственного сына? Видеть его рядом с рабыней?

– Это только мое дело с кем я хочу быть, - цедит Ингар сквозь сжатые зубы.
– Никто не смеет мне мешать.

– Смеет, мой дорогой внук, когда это касается интересов клана, - выдержке главы семьи можно позавидовать.
– Я бы не поддержал Мира, не попытайся ты совершить глупость.

– Я не понимаю о чем ты, - заявляет Ингар.

– О твоем желании сделать рабыню беременной.

– Вас...

– Касается, - Яромир снисходительно улыбается молокососу, посмевшему пойти против его решения.
– Тебе ли не знать, какие проблемы могут быть у клана, если станет известно о твоем пренебрежение молодой супругой.