– Отнеси книгу господину Ярославу, - и, глядя на ее побледневшее в раз лицо, цинично добавляет.
– Прогулка на свежем воздухе определенно пойдет тебе на пользу, Мели, а после сразу возвращайся в свою комнату.

И она послушно встает из-за стола и отправляется в сад. Ингар догоняет на полпути к его дому, налет светского безразличия сменяет гримаса бешенства.

– Я все могу объяснить, - испуганно лжет она, бессмысленно цепляясь за призрачную защиту покрывала.

Но Ингар ее не слушает, молча сдирает покрывало и, зажав ее волосы в руке, несколько раз тяжело бьет кулаком.

– Конечно, объяснишь, - цедит он, когда ее мучительно выворачивает на аккуратно подстриженный газон.
– Когда я выбью из тебя жажду независимости.

О том, что ложиться под него не самое страшное Ингар вбивает с явным наслаждением, сменяя кулаки на плеть. Его спальня превращается в камеру пыток.

Утром Мели не может встать к завтраку и Алея, не обращая внимания на ее слабые протесты, вызывает семейного врача. Тот уверяет, что все дело в легкой инфекции и рекомендует пациентке больше отдыхать. Мели затравленно смотрит на доктора, который уже осматривал ее несколько часов назад в спальне у Ингара. Она так не умеет притворяться так, как это делает он, легко и артистично, но его глаза за стеклом золотой оправы говорят ей, что притворству она научиться.

– Ты заметил, как изменилась Мели за эти полгода?
– задумчиво говорит Алея, распуская прическу у трюмо.

– Не имею привычки интересоваться внешним видом рабов, - холодно цедит Яромир, стягивая парадный фрак и галстук.

– Перестань, - отмахивается Алея от его дежурной фразы.
– Она словно не живая, вся какая - то зажатая...

– Она и раньше огнем не блистала, - насмешливо перебивает Яромир, помогая супруге расстегнуть пуговицы вечернего платья.

– Это другое, милый, Мели уравновешенная девочка, но сейчас она выглядит будто поломанная кукла, - рука Алеи замирает, не дотянувшись до расчески.
– Мне кажется, временами она даже не слышит меня, не понимает, не может сосредоточиться. Ее мысли далеко отсюда, и она улетает за ними следом и не может вернуться.

– Глупости, - Яромир подхватывает жену на руки и укладывает в постель.
– Я не хочу обсуждать рабов в спальне, любовь моя.

– Хочешь обсудить сногсшибательной красоты невесту Ингара?
– смеется Алея.

– Удивительно некрасивая девушка, - усмехается Яромир.
– Я знаю ее отца и брата, она их точная копия.

– Даже усы, - Алея ласково зарывается пальчиками в волосы мужа.
– Не понимаю, куда смотрел Ингар, когда давал согласие на брак.

– Он смотрел на самое прелестное существо на этой планете, - ехидничает ее супруг.
– Он по нему два года с ума сходил.

– Даже не подозревала, что у него настолько необычный вкус в женской красоте, - недоуменно тянет Алея, брезгливо кривя губы.
– Теперь понятно, почему он столько тянул с женитьбой.

Яромир засыпает, даже во сне продолжая притягивать Алею к себе, а она не может заснуть и думает о Мели. Возможно, стоит настоять на своем и потребовать у Мира освободить ее в категоричной форме? Мели уже давно выросла и ей нужно думать о будущем, получить диплом, найти работу. Не здесь, конечно, на Анабасе. Мели не сможет чувствовать себя человеком на Мурано и, наверное, сильно переживает из-за этого. Отсюда и бледность, и усталость, и отсутствие аппетита. Она уже достаточно взрослая, чтобы понимать всю незавидность своего положения. Алея осторожно встает, стараясь не потревожить сон мужа, накидывает шаль поверх ночной рубашки и спускается в сад. Ночная прохлада освежает, Алея бредет по дорожке, любуется звездным небом, вдыхает пьянящий аромат цветов. Пронзительный визг разрывает тишину ночи и тут же обрывается. Алея делает пару шагов в направлении крика. Может быть, приблудная животинка упала в водосток? Но ночная тишина звенит, не нарушаемая посторонними звуками. Алея доходит до противоположного края патио и удивленно замечает свет в комнате Мели. Неужели, она права, и какие - то переживания изводят ее девочку?

– Я все могу объяснить, - Алея не сразу замечает Мели, жалко съежившуюся в углу комнаты.
– Пожалуйста, господин, это всего лишь случайность, позвольте объяснить.

– Мне не интересны твои глупые объяснения, - Ингар шагает из тени, и Алея только теперь замечает, что он и Мели обнажены.
– Подойди ко мне, лживая сука.

И девочка послушно выползает из спасительного укрытия, неестественно двигаясь и пригибаясь. В погасших глазах обреченность и покорность власти своего палача.

– Хотя бы стон, Мели...

– Я не хотела кричать, господин, - голос девушки дрожит от страха.
– Я буду терпеливой, господин, я стану лучшей рабыней на свете.

– Ты снова лжешь и изворачиваешься, мелкая дрянь, - цедит Ингар, презрительно глядя на распластавшуюся у его ног Мели.
– И с самоубийственным упорством продолжаешь избегать наших встреч.

– Меня задержали на кухне, - девушка заискивающе сморит в ледяные глаза мучителя.
– Кто угодно может подтвердить.