– Мне очень жаль, Аркадий Витальевич, - вежливо сказала она, - но ее сейчас нет.

Одарив дочку благодарной улыбкой, Зиночка вернулась к проверке. Несмотря на сегодняшнее выступление в защиту своих прав, Зина была искренне признательна дочери и не сомневалась, что кордоны, выставленные ее "личным секретарем", Логинову преодолеть не удастся. Правда, Аркадий пока вроде бы не сдавался. Зина прислушалась.

– Мне известно, что уже поздно, - чопорно подтвердила Александра.
– Когда телефон зазвонил, я как раз удивлялась, кто бы это мог быть так поздно? А это, оказывается, вы...
– несколько секунд она слушала, возведя глаза к потолку, потом заговорила все с тем же чопорным достоинством: - Мало ли куда она могла пойти. И с кем. В конце концов, моя мама молодая, красивая и почти свободная женщина...

Зина живо представила себе, о чем, или, вернее, о ком подумал сейчас Аркадий, и, как ни странно, ей стало весело. Пожалуй, чувство, которое сейчас овладело ею, можно было бы назвать злорадным удовлетворением.

– ...и она совершенно не обязана передо мной отчитываться. Вот мне перед ней иногда приходится.
– Александра испустила вздох средней тяжести, который мог бы вызвать у собеседника хотя бы легкое сочувствие к ней, однако не вызвал, так что юное создание не стало удерживать себя от ехидного вопроса: - Аркадий Витальич-ч, вы случайно нас с мамой не перепутали?

Потянувшись за следующей работой, Зина подумала, что поведение ее дочери безупречным не назовешь, однако Аркашино любопытство вообще переходит всяческие границы.

– Как бы я ей передала, если я ее не видела?
– Обида, звучавшая в голосе Александры, была совершенно натуральной.
– Сразу после разговора с вами, Аркадий Витальич-ч, мы с подругой пошли выгуливать ее собаку, - совершенно правдиво сообщила Александра.
– Полагаю, вы свой меховой валик для покраски стен тоже выгуливаете по вечерам?
– Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, Логинову как совладельцу пекинеса будет приятно лишний раз услышать о том, что бывают еще и крупные собаки, и она поторопилась уточнить: - У моей подруги - огромный шоколадный ньюф по имени Леонардо, в миру - просто Лео.

Пересчитав количество плюсов и минусов за решенные и соответственно нерешенные задания, Зиночка размашисто вывела двойку. Уже третью подряд! Стервозность дочери все-таки иногда огорчала. В конце концов, пекинеса завел не Аркаша, а его жена, да еще вместо щенка мраморного дога, которого присмотрел ее супруг. За что вышеупомянутый супруг очень на нее обиделся. Правда, это не мешало Конфуцию - если верить Аркаше, имя собаки было целиком и полностью на совести его жены - вить веревки из обоих своих хозяев. Кстати, о жене. Видимо, сегодняшний вечер или он, или она проводит вне дома. Логичнее предположить, что она, коль скоро он ждал ее, Зининого, звонка. С завидной самокритичностью Зиночка подумала вдруг, что стервозность, пожалуй, ей тоже свойственна, хотя и в меньшей степени, чем ее дочери, но это открытие ее не слишком огорчило.

– Господи! Да я-то откуда знаю? В записке написано, что у нее встреча, и вернется она очень поздно, - взорвалась Александра. Она до такой степени вошла в роль, что сама почти поверила в существование маминой записки, которая только что родилась в ее воображении.

Ставя четвертую двойку подряд и слушая Александрино вдохновенное вранье, Зиночка тоже уже почти верила в существование своей записки, которую не писала. К тому же очень любопытно было узнать, что же будет дальше...

– Мне тоже она нужна, и уж точно больше, чем вам!
– Сашенька заметила, что своим восклицанием сбила со счета бедную маму, и той, прежде чем поставить еще одну двойку, пришлось вновь пересчитывать плюсы и минусы.
– Я никак не могу решить пример по тригонометрии, - пожаловалась Александра, - должен получиться тангенс половинного угла, а он не хочет получаться. Ни у кого не получается, - трагическим тоном заключила она.

Зина изумленно смотрела на дочь, а та уже диктовала условия примера.

Надо же, пятерка! Даже не верится после стольких двоек. Впрочем, этот мальчик в самом деле умненький, ничего другого она от него и не ждала. Зина взяла из стопки следующую работу, взглянула на фамилию и с осторожным оптимизмом приступила к проверке.

Александра быстро записывала под диктовку решение, время от времени останавливалась и внимательно слушала объяснения, задавала вопросы, снова писала.

Вопросы дочери показывали, что тригонометрия для нее, возможно, и не темный лес, но заблудиться в трех соснах она вполне способна. Что ж, Логинов - хороший преподаватель, прекрасно умеет объяснять, добиваясь того, чтобы его действительно поняли. Однако Сашенька о своих проблемах с тригонометрией могла бы сказать, когда они еще только начались.

Наконец Александра поблагодарила Аркадия Витальевича и готова была попрощаться с ним. В знак признательности она даже решила больше не морочить ему голову насчет мнимого маминого свидания.

– Я же сказала, не знаю!
– Александра сделала последнее героическое усилие, стараясь не поддаваться соблазну продолжить спектакль.

Но так трудно устоять, когда человек сам напрашивается!

– Ну-у, вообще-то незадолго до маминого прихода ей звонили пару раз...
– Александра тянула, как могла, давая Логинову возможность прочувствовать, что "сдалась" она исключительно под влиянием испытываемого ею чувства признательности, - приятный мужской голос.
– Краем глаза Александра заметила, что мамина ручка вдруг зависла над тетрадью.
– Нет, он не представился.
– Она проследила взглядом, как ручка опустилась наконец на бумагу и начертала что-то красным.