Всю одежду тщательно вычистили и починили прорехи. Так же по образу сшили новый полный комплект от штанов до плаща. Стопку чистых рубашек и штанов он обнаружил рядом с собой на стуле. Рядом стояла сумка и, судя по защёлкам, её не посмели даже открыть, не то что обыскать. Тем лучше для них, Последний умел хранить свои секреты. Попытавшись сесть на кровати, Элли упал обратно на подушки.

– - Не нужно подниматься, -- тёплая широкая ладонь пожилого человека прижала его к кровати.
– - Вы ещё слишком слабы.
– - И прежде, чем прозвучала просьба, поднёс кружку со специальным целебным отваром, помог напиться.
– - Так легче?

Странник кивнул.

– - Где я?
– - хрипом вырвалось из горла.

– - Вы в замке барона Рицеля Риха, -- ответил человек.
– - Он спас вас...

– - Смешно...
– - скривившись в слабой улыбке, произнёс Странник.

– - Что же в этом смешного?
– - прохладно поинтересовался пожилой мужчина.

– - Смешно, что щенок спас собственную смерть...
– - ему показалось, что он ответил, только показалось. Элли провалился в сон. Обычный, после горячечного бреда, сон... И снились ему зелёные поля, полные чудесных цветов луга, плодоносящие круглый год сады, играющие золотоволосые дети... И счастливые лица тех, кого он любил, пока был жив...

Барон шёл по замку, направляясь в покои, отведённые крылатому Страннику. Дошёл... и застыл у неплотно прикрытой двери.

Голос. Голос ангела звучал тихо. И так прекрасно, что завораживал своими неземными переливали... Слова чужого языка были непонятны, но такая тоска звучала в песне, что сердце в груди мужчины пропустило несколько ударов, отказываясь биться, когда кто-то рядом мог испытывать такую невозможную боль...

Толкнув дверь, мужчина осторожно заглянул в покои. Ангел, специальной упряжью стянув крылья за спиной, одетый в штаны, сапоги и рубашку с разрезами на спине, сидел на окне и смотрел в небо. Дверь едва слышно скрипнула и ангел замолчал.

– - Знаешь, о чём эта песня?
– - спросил он, не спеша оборачиваться.
– - Ты не понимаешь моей речи, человек. Никто из вас не может изучить наш язык. В нём много слов, для которых у вас даже понятий нет. Но я попробую тебе перевести приемлемо для человеческого восприятия.

Ангел помолчал несколько растянувшихся в вечность секунд и снова запел:

Горем устлана дорога,

Кровью взращена судьба.

Оставалось так немного...

Не успел... Летит мольба

К небесам и силам звёзд.

Чёрная ночь за собой позови,

Прах рассыпь средь моих грёз,

Дозволь вкусить чужой мне крови...

Не воскреснуть для той, что мертва,

И дети мои не рождены.

Почернела у дома трава,

Залиты смертью сны...

Я сгорел, я сгинул в пути,

В пыль обратился мой дом.

В бреду смысла не найти,

Жизнь утекла меж пальцев песком...

Неземной голос затих.

– - Не получается, -- вздохнул ангел.
– - Человеческий язык слишком беден.

Обернулся. Синева глаз небесным огнём горела на бледном и осунувшемся после болезни, но всё равно прекрасном лице. Он был очень юн. И бесконечно древен. Как может быть юно весеннее утро и стара сама смерть.

– - Странник...
– - справившись со сведённым горлом, смог вымолвить барон.

– - Те, кто был моей жизнью, звали меня Элльри, -- произнёс ангел с мёртвыми крыльями.
– - Что означало Рождённый Летать.

– - Господин Элльри, если вам что-то нужно, только скажите, я всё исполню, -- взяв себя в руки, произнёс барон.

Элли склонил голову набок, поглядел на человека сощурившись.

– - Покажи мне свой замок, -- решил ангел, спуская ноги на пол и вставая во весь свой немалый рост. Божественная красота разбавлялась только чёрным цветом одежды, и пряталось что-то дьявольское на дне глаз и в уголках губ. Широкие плечи и, пусть исхудавший, но он был сложен великолепно. Совершенно.

Сделав шаг, Странник пошатнулся... выпрямился. Волна золотых кудрей откинута за спину, вопросительно изогнута светлая бровь.

– - Прошу, -- поспешно склонился барон, залюбовавшийся собственной смертью.

Он накинул на плечи плащ и прошёл мимо барона в коридор. Нет, он не прошёл. Прошествовал! При взгляде на эту осанку любой король бы обзавидовался. А походка... боги так ходят, но не люди. Древние боги, истинные владыки этого мира...

Рицель резко оборвал сам себя и обругал за еретические мысли. Не дай Боже сказать подобное в слух, да если уловят сие уши церковников... И можно ждать в гости Псов Господних.