К ноябрю 1926 г. ВВС Черноморского флота состояли из 54 самолётов: Савойя-16 – 25 штук; Дорнье «Валь» – 2; «Фоккер» Д-7 – 11; по одному «Юнкерс-21» и «Юнкерс-20», четыре И-2; один ЮГ-1; «Балилла» – 11. Формирование миноносной эскадрильи к октябрю, как планировалось, из-за отсутствия самолётов-торпедоносцев не закончилось.

В 1929 г. на Балтике в Гребном порту сформировали 4-ю авиабригаду. В неё вошли: 62-я морская разведывательная авиационная эскадрилья (мраэ) на самолетах ЮГ-1; 62-й морской разведывательный авиационный отряд (мрао) на Авро- 504 и МР-ЦР-1 на поплавках); 66-й мрао, имевший самолеты МР-1.

В октябре 1929 г. начальник штаба ВВС РККА Н.Ш.Меженинов направил в адрес начальника Военно-морских сил РККА информацию от заведующего Остехбюро Бекаури: «В текущем учебном году в ВВС Балтийского моря начинаются систематические занятия по торпедометанию и постановке мин с помощью самолётов. В настоящее время при наличии вооружённой 52-й авиационной эскадрильи (самолёты ЮГ-1) можно считать вполне обеспеченным постановку минных заграждений, в части же торпедометания придется ограничиться по преимуществу подготовительными упражнениями…. Не исключаются также возможности по практическому сбросу торпед самолетами ТБ, которые могут быть даны 62-й аэ по получении из-за границы заказанных там поплавков, пока в числе на две-три машины. В дальнейшем торпедометание должно получить более широкое развитие, как на Балтийском, так и на Черноморском флоте».

Из письма врид. начальника ВВС Балтийского флота Столярского от 31 октября 1929 г. следует, что готовность к отработке торпедного оружия весьма относительная: «62-я аэ имеет четыре ЮГ-1 (без мостов для крепления торпед и В ОМ ИЗ). Необходимо также шесть болванок торпед и восемь ВОМИЗ. Имеется только один торпедный прицел».

А тем временем продолжались дискуссии о роли флота. Различные подходы к проблеме обозначились в выступлениях начальника штаба РККА М.Н. Тухачевского и начальника организационно-строевого управления УВМС РККА М.А. Петрова. Тухачевский с полным основанием полагал, что в будущей войне наш флот не будет играть самостоятельной роли. Следовательно, трата значительных средств на строительство надводного флота нецелесообразна, а потому следует обратить их на усиление подводного флота и морской авиации. Флот должен будет наносить удары по коммуникациям, чтобы нарушить снабжение сухопутной армии. Необходимо также создать оборонительные минно-артиллерийские позиции, чтобы противодействовать попыткам уничтожения флота и высадки десантов на наше побережье. Точка зрения Петрова нашла свое выражение в разработанном при его участии "Боевом уставе Военно-морских сил РККА", введенном в действие в 1930 г. Он придерживался мнения, что флот способен вести самостоятельные операции, направленные на разгром сил противника. Следовательно, главной ударной силой флота в бою должны быть корабли с мощной крупнокалиберной артиллерией (линкоры и крейсера). Торпедное оружие, учитывая короткие дистанции его применения подводными лодками и катерами, в первую очередь должно иметь большой боезаряд.

Надо отметить, что согласование вариантов плана развития флота в первой пятилетке было проведено еще на заседании РВС СССР 8 мая 1928 г. под председательством К.Е. Ворошилова. Тогда по настоянию флотских руководителей одобрили концепцию "малой войны на море” как основу официального взгляда на строительство и применение флота. Приоритет в развитии отдали подводным лодкам и легким силам (крейсерам и эсминцам). Началась разработка новых систем оружия. Но не все оказались согласны с официальной позицией, считая её довольно сомнительной.

В апреле 1929 г. группа адъюнктов Военно-морской академии А. Якимычев, А. Александров, Н. Алякринский и С. Столярский составила "Докладную записку о характере строительства Военно-морских сил РККА на Балтийском театре", направленную ими начальнику морских сил (Наморси) Р. Муклевичу. Авторы решительно отрицали целесообразность проведения флотом каких-либо самостоятельных операций и тем более попыток борьбы за господство на театре военных действий. По силам противника, приближающимся к нашему побережью, должны были наноситься "сосредоточенные удары" соединениями разнородных сил. Главной ударной силой флота должны были стать подводные лодки и торпедные катера ("москитные силы"), а также авиация. Позже эти взгляды нашли отражение во "Временном морском уставе Морских сил РККА" 1937 г.

Руководство морской авиации в свою очередь старалось определиться с ролью и местом морской авиации в системе вооружённых сил, о чем свидетельствовало принятое приказом РВС СССР от 22 февраля 1930 г. № 43 «Наставление по боевому применению морской авиации». Приказ был подписан Наркомом по Военным и Морским делами и Председателем РВС СССР Ворошиловым.

Отдавая должное довольно скромным возможностям морской авиации, в Наставлении было записано: «В современной стадии развития морская авиация рассматривается как вспомогательное боевое средство, имеющее основным назначением содействовать операциям Морских сил». Таким образом, не исключалось, что морская авиация в перспективе займёт более достойное и подобающее ей место. Далее в Наставлении были определены основные рода морской авиации: разведывательная, бомбардировочная, торпедоносная и истребительная. Обращает внимание, что штурмовой авиации, как роду сил, в морской авиации места не нашлось. Морская авиация делилась на береговую и корабельную. Береговая авиация организуется из отдельных отрядов и эскадрилий. Из общих положений следовало, что боевое управление всеми частями морской авиации на данном морском театре осуществляет начальник ВВС моря.

ЮГ-1 из состава 62-й эскадрильи

Летающие лодки "Валь" на Черном море

Постановлением Реввоенсовета СССР от 23 марта 1932 г. вводилась доктрина ВВС КА, существенно пересмотревшая основы организации и применения авиации Красной Армии. По новой доктрине строительство ВВС КА подчинялась идее широкого применения авиации при решении как оперативных, так и тактических задач. Тем самым ВВС из оружия вспомогательного назначения переводились в самостоятельный вид вооружённых сил. Предполагалось, что с началом войны авиация Красной Армии в оперативном взаимодействии с другими родами сил будет решать основные задачи, включая и уничтожение морского флота противника. Доктрина ориентировалась на решение авиацией задач в глубокой наступательной операции, которую разработали к 1935 г.

Определённый интерес представляют материалы тех лет, особенно в части подхода к методике расчёта потребных сил и средств в случае военных действий, расходов на боевую подготовку и содержание лётного состава. Согласно расчётам, в зависимости от типа самолёта в 1931 г. стоимость часа полёта составляла: для И-5 – 386 руб. 29 коп; Р-5 – 441 руб. 36 коп.; Р-6 – 726 руб. 72 коп; ТБ-1 – 791 руб. 75 коп; ТБ-3 – 1288 руб. 97 коп. Это суммарный показатель учитывающий: расходы на горючее (бензин 1 литр – 6 руб. 61 коп, масло – 7 руб. 17 коп.), запасные части, ремонт, содержание лётного и технического состава, средств обеспечения полётов, амортизацию самолёта и двигателя и т.п.